Я вышел в галереи с лёгким сердцем и отправился к себе, насвистывая популярную в Манополисе мелодию — тонкую ниточку, всё ещё связывавшую меня с родным домом.
Глава 6
Вздохнув, Николь встала из-за стола и потянулась, разминая застывшие мышцы и связки. Приходилось признать, что она перебрала всю полезную литературу в библиотеке Шарлотты, но так и не преуспела в своих поисках.
Странное дело, с момента перемещения в Дракард к ней возвращались знания о мире, его устройстве и сущности вампиров, стоило прикоснуться к книгам на родном языке, как же от неё могла укрыться такая важная деталь про обращение?
По понятным причинам Шарлотта не стала предлагать ей посещать занятия вместе с Марком, но маркиза навёрстывала упущенное в читальном зале.
Ответов на самый животрепещущий вопрос она, конечно же, не нашла, зато восстановила информацию о многом другом. Как ей казалось, о том, что знала с детства и что вырвали из неё вместе с похищенными воспоминаниями.
Попросив Нору вернуть оставшиеся книги на законное место, маркиза прошлась по покоям. Рассеянная после встречи с графом служанка собирала дрожащими руками рассыпанные по полу фолианты.
На всех женщин, что ли, он так влияет?
Николь тряхнула волосами, почувствовав болезненный укол ревности.
Несмотря на то, что она с завидным упорством избегала Марка всю неделю, её задевало, что он так поздно вспомнил о ней. Успел подружиться и с Шарлоттой, и с Равией, а о ней словно забыл!
Тем большей неожиданностью оказался его настойчивый вечерний визит.
Вампиресса злилась на себя, поскольку понимала, что поступила, как маленькая девочка: спряталась за спиной служанки. И всё-таки ничего не могла поделать с собой, несколько ночей заминки не вселили ясности в мысли, и девушку, как и прежде, раздирали противоречивые чувства и желания.
В одном Марк оставался прав: уклоняться от встреч с ним — не выход.
Распустив густые светлые локоны и прокрутившись у зеркала дольше положенного, Николь вздохнула и вышла в галерею. Руки дрожали от волнения, поэтому маркиза сплела пальцы на животе, выпрямила спину и подняла подбородок, настраиваясь на непростой разговор.
К её удивлению, ни в спальне, ни в малой гостиной Кросса не оказалось. Тренировки и занятия закончились, и, пребывая в лёгком замешательстве, Николь решила пройтись по галерее, подышать сладким летним воздухом и подумать.
Ей почти удалось упорядочить мысли, когда внимание привлекли знакомые голоса в саду. Припав к колонне, державшей одну из многочисленных арок, Николь сама очень захотела, чтобы её поддержали.
Как ни в чем не бывало Марк прогуливался в компании её дражайшей подружки, убеждавшей, что благовоспитанной леди не престало оставаться наедине с обращённым мужчиной. Не говоря уже о том, как выглядела рыжеволосая вампиресса!
Да когда Шарлотта застала их в спальне Кросса, Николь и то была более одета!
Ощутив, как зверь шевельнулся в груди, маркиза Бертье впилась пальчиками в каменное заграждение, закусила губу. С момента обращения Марка что-то изменилось. Если раньше её тёмная часть боялась и ненавидела мужчину, то теперь, увидев его животную суть, тянулась к ней, как сумасшедшая.
Николь потёрла виски холодными кончиками пальцев.
Как будто ей не хватало собственного сумасшедшего притяжения к мужчине, который не мог ей принадлежать и который… Держал в объятиях другую — полуобнажённую в призывном алом платье, с такой же призывной улыбкой на губах.
Вампирессе захотелось удушить подругу собственными руками.
Шарлотта всё считала игрой и едва ли понимала, какую боль причиняла Николь, увиваясь вокруг её любимого. Губы дрогнули, когда Кросс легко, как пушинку, поднял бесстыдницу на руки. Разумная часть вопила отвернуться, а лучше уйти и не видеть, чем закончится поздняя сцена в саду.
Но разве она нашла бы в себе силы?
Каждое плавное движение Шарлотты, прогиб в спине, рука на его шее бесили вампирессу до невозможности. Она рванулась прочь, чувствуя, как звереет, как сердце заходится от ревности и обиды. Ладно, Шарлотта, но Марк!..
Очень некстати в памяти всплыл образ чувственной и уверенной в себе Камиллы Лемейн. Несмотря на различия во внешности, их с графиней Сен Клэр многое роднило: обе крутились вокруг её мужчины, обе, в отличие от неё, могли позволить себе быть с ним, обеих искусительниц хотелось убить.