— Я знала, что рано или поздно ты соблазнишься, милый, но и представить не могла, что это буду я, — голос польщённой красотки смягчился, стал тягучим, как мёд. Я усмехнулся одними губами — с самооценкой у этих куколок всё в порядке. — Тебе несказанно повезло, Марк, на остаток ночи я свободна. У тебя, у меня или хочешь чего-то особенного?..
— Кто, если не ты, Дженна?.. — отозвался я, решив до поры потешить эго девушки.
Флирт для ночных прелестниц не просто стихия, а воздух, которым они дышат, из которого состоят. Ну, и конечно метод продаж. Требуется некоторое время, чтобы перестать удивляться или смущаться при постоянном близком общении с ними, зато потом, когда вырабатывается иммунитет, начинаешь говорить на их языке с той же лёгкостью, что и его носительницы:
— У меня. Если не станешь задерживаться, под утро угощу завтраком.
— Твой пыл меня заводит, — засмеялась Дженна и, попросив скинуть ей в мессенджер точный адрес, отключилась.
Вообще говоря, успешные девочки вроде неё сами кого хочешь угостят и завтраком, и обедом, и ужином. Заработки у них могут превышать мои скромные доходы раз эдак в десять. Я не шучу и не преувеличиваю. Подняться тяжело, ещё тяжелее выдержать конкуренцию, однако пробившись к вершине, сорвёшь куш. Правда цена успеха — не только тело, но и душа.
Среди прекрасных блудниц Манополиса мало счастливых. Счастье — не их удел, равно как и любовь. Это бизнес, и бизнес очень жёсткий. Туда идут не от хорошей жизни и не от большого ума. А потому и контингент попадается ну о-очень разный.
Есть девочки поразительно умные и предприимчивые, за таких я порой болею всей душой. Есть девочки тупые и ограниченные, как пробка. Если не строят из себя всезнаек — уже успех. Вот эти в редких случаях и бывают счастливыми. Общее для всех одно: сгорают, как свечки. Дженне месяц назад исполнилось двадцать три. Выглядит подруга под тридцать. А ведь ей хватает мозгов не курить и не принимать.
Николь с любопытством наблюдала за мной, но помалкивала. Когда я вернулся к ней, не произнесла ни звука, только обратила к лицу взгляд, полный невысказанного вопроса.
Не скажу, чтобы моё решение было очень обдуманным, вероятно, немного спонтанным, однако я не видел в нём вреда ни для одной из сторон. А вот выход из сложившейся ситуации — да. Мозг соображал лихорадочно, наверное, сказывалась усталость и отсутствие сна. Я зевнул так, что нижняя челюсть щёлкнула и заставила поморщиться.
— Дженна — моя знакомая. Она… оказывает людям услуги интимного характера. За деньги. Но этой ночью она окажет услугу иного рода… Тебе. Вернёт самообладание, — глаза собеседницы загорелись при одном намёке на позднюю трапезу.
К счастью, не потусторонним алым пламенем, я всего лишь радостным, пусть и удивлённым возбуждением.
«Интересно, а у носферату есть тот самый интимный характер?» — с опозданием задумался я и тут же выкинул отвлечённый вздор из головы. Требовалось сконцентрироваться на других вещах.
— Я надеюсь на твою дальновидность, Николь. Будь осторожна, если хочешь заручиться доверием защитника и проводника в чужом мире. Если увижу, что ты готова причинить девушке вред, то удушу серебряной цепочкой в тот же миг. Ты поняла меня?
— Так она куртизанка? — с пониманием улыбнулась вампирша.
Почесав в затылке, я призвал всю свою сообразительность, чтобы припомнить, что это слово значит. Если я не ошибался, то в общем-то оно подходило по всем параметрам.
— Справедливо, — согласилась она. — Ты делаешь мне большое одолжение… Спасибо. Я больше не подведу тебя. Мне не понравилось ни на холоде, ни на лестнице, — в невинных ясных глазах заиграли лукавые искорки, точно солнечные блики на воде.
Я не сумел сдержать усмешки при виде её озорной улыбки.
Дженна не заставила себя ждать. Видимо, халявный завтрак входил в её планы, а после полуночи пробки на магистральных трассах Манополиса наконец-то начинали рассасываться. Николь уже по-свойски сидела в кресле у окон, когда я впустил в студию «куртизанку».
Девушка ничуть не изменилась с момента нашей последней встречи, хотя времени прошло немало: всё те же задорные каштановые локоны по плечи, яркие зелёные глаза с дьяволинкой и невысокая фигурка в коротком пальтишке и высоких замшевых ботфортах на огромной шпильке.
Укутанная в шерстяной шарф крупной вязки, с нахлобученным на укладку подобием объёмной беретки, она больше походила на великовозрастную студентку, чем на дорогую проститутку.
— Ого, нас будет трое! — весело воскликнула она, расцеловав меня в обе щёки и заприметив Николь, обернувшуюся из любопытства. — Марк, да ты растёшь в моих глазах! — засмеялась подруга, скидывая мне в руки пальто и всякое вязаное безобразие.