Он целует с большим рвением, граничащим с сумасшествием.
И я отвечаю ему взаимностью.
Мы притягиваемся, получая то, в чем каждый из нас нуждается. Фактически, мы, на хрен, трахаем рты друг друга.
Кас целиком прижат ко мне, но даже в таком положении я не чувствую его достаточно близко.
Я хочу больше его. Хочу его целиком.
Я обвиваю его ногу своей. Его рука покидает мое лицо и скользит к моему бедру. Он поднимает мою ногу выше, оборачивая ее вокруг своего бедра.
Он смещает нижнюю часть тела так, что теперь он трется о меня.
Как раз в том самом месте, которое так в этом нуждается и которое умоляет о прикосновении.
Он задевает зубами мою нижнюю губу, толкаясь напротив меня.
— Да, Кас,— стону я.
И вот тогда все и меняется.
Или прекращается. Или становится неправильным.
Я не совсем уверена в том, что происходит. Все, что я знаю — он больше не двигается и не целует меня.
Он отстраняется и смотрит на меня так, будто даже не знаком со мной. Как будто не понимает, зачем он здесь.
Его брови сходятся вместе, и он зажмуривается. Выглядит так, будто ему больно.
Холодное, мерзкое чувство стекает в мой желудок.
Мои руки падают.
Его глаза резко распахиваются. В его взгляде я вижу... сожаление.
Хреново сожаление!
У меня такое ощущение, будто все мое тело засыпали льдом, осколки которого царапают и колют мою кожу.
Его рука соскальзывает с моего бедра, позволяя ноге опуститься на пол. Громкий стук моей туфли о кафельный пол разрывает томительную тишину.
Он отступил от меня.
В моей груди образовалась пустота.
— Кас...
Он развернулся на каблуках и ушел, оставив меня стоять на месте.
Что?
Я снова уперлась в беспощадную стену.
Что... только что произошло?
Мы были здесь, целовались, и это было невероятно. Я имею в виду, казалось, будто он получает удовольствие. А затем он... выглядел так, будто даже сам не понял, почему целует меня, а затем, не сказав ни слова, ушел.
Я этого не понимаю.
Или...
Может быть, он просто вспомнил, кого именно он целует.
О, Господи.
Меня тошнит.
Он правда думает, что я его недостойна.
Возможно, так и есть.
Я влачу нищенское существование. Только вышла из тюрьмы. Я тащу за собой багаж больше, чем может вместить в себя аэропорт Хитроу.
Я – отброс.
Да ради Бога, я же его уборщица!
Мои глаза начинает щипать от слез. Я нажимаю на них основанием ладоней.
Кас великолепно выглядит, и он богат. Несомненно, в девяноста процентах случаев он козел, но богатым людям и положено быть такими.
Так что с чего бы, ради всего святого, такому парню, как он, хотеть такую девушку, как я?
Он и не хочет, ясно же.
Очевидно же, что он потерялся на какой-то момент. А я была простым способом потратить несколько минут.
И не я ли только что поддалась? Да, если бы он попросил, я бы даже переспала с ним.
Господи, я такая дура.
Мое лицо начинает пылать от смущения.
Неужели я ничему не научилась? Разве я не обожглась достаточно с мужчиной, которого я подпустила близко к себе?
И выбрать для поцелуя из всех людей именно его... моего босса.
Но, в конце концов, именно он целовал меня. Не я на него набросилась. Он спровоцировал это. А сразу после поцелуя повёл себя как недоумок.
Поразительно гадкий поступок.
В смысле, кто так делает? Кто целует человека, а потом просто уходит?
Придурок – вот, кто.
Придур-Кас.
Ну и хрен с ним.
Мне не нужно его дерьмо.
Мне лишь нужна эта работа.
Я делаю несколько глотков воздуха, хотя он ощущается вязким и единственный запах, который я могу ощутить на своей коже, – это запах Каса. Аромат его гребаного лосьона после бритья.
Распрямив спину, я отталкиваюсь от стены и направляюсь к задней двери – иду в абсолютно противоположном направлении от того, куда ушёл Кас.
Мне просто нужно выбраться наружу, вдохнуть свежего воздуха. Проветрить голову. Выяснить, как справиться с этой монументальной херней.
Я направилась к заднему двору и прошла вокруг дома, нуждаясь в тишине.
Я прислонилась к дому и откинула назад голову.
Вдыхая, я закрыла глаза. Но как только я сделала это, все, что я могу видеть – как Кас целует меня. Я помню ощущение его губ на своих, как будто прямо сейчас это снова происходит.
Я хочу его. Как бы мне ни было ненавистно это признавать, но такова правда.
Мне может не нравиться Кас, и я могу хотеть врезать ему по яйцам. Но я правда хочу его.
Как с этим справиться?
Но я не могу быть с ним, потому что это была бы самая худшая в мире идея, к тому же он не хочет меня.
Он дал мне ясно это понять, когда отпрянул от меня, посмотрел с сожалением и скрылся, ни слова не сказав.