Стоп! – скажет читатель. – Рано заканчивать главу!
Ну, положим, ты, автор, прав – устраивать революции ради «светлого будущего» бессмысленно, так как у человечества, изнутри искареженного грехом, никакого «светлого будущего» не может быть по определению – собственные страсти не дадут людям построить ничего путного.
И, положим, главное приложение усилий должно быть направлено на свою душу, внутрь себя.
Так что же, позволять «им», власть имущим, творить, что им заблагорассудится? Что ж, я вообще не должен принимать участия ни в чем, что твориться в стране?
Если не ради «светлого будущего», а ради свержения кошмарного настоящего можно устраивать революции? Вдруг настоящее на самом деле кошмарно?!
Ну, скажем, - в некоторой стране решили ловить детей на улице и рубить их на колбасу? Правящий вождь сказал, что пока он жив, колбаса из детей производиться будет, хотя бы потому, что это его любимое блюдо?
Так что - можно свергнуть вождя, не ради светлого будущего, а хотя бы для того, чтобы спасти детей?
Что ж, отвечу.
Представь себе самый худший итог революции – страна испытала все описанные в первой главе издержки, причем в худшей степени. И если такое будущее все равно лучше имеющегося настоящего – тогда бунт оправдан.
Но нужно быть честным и учитывать два момента.
Во-первых, реальные революции зачастую устраиваются по поводам, в миллион раз менее весомым, чем дети, отправленные на колбасу.
Я пережил 3 революции, и не в одной из них настоящее, которое собирались «сковырнуть», не было кошмарным. Жизнь была не просто терпимой, а и вполне хорошей, и меня не покидает ощущение, что на бунт люди пошли со скуки и «с жиру».
Скажем, во время последней революции ее сторонники утверждали, что людей «довели». Вот только было совсем не понятно – а чем довели-то?! Никто из моих революционно настроенных знакомых не побирался, не голодал, не собирал по мусорникам пустые бутылки. Было странно слышать слово «довели» от людей, у которых были и машины, и квартиры, и магазинчики…
Если покопаться в истории, то может и получится найти революцию, которую сделали именно от отчаяния, чтобы спасти от верной смерти себя или детей. Но нужно знать – таких революций меньшинство, и меньшинство подавляющее. Реальные революции делаются именно ради «светлого будущего», причем людьми, чьи нынешнее существование кошмарным назвать ни как нельзя!
Ну, и есть - во-вторых. Реальность жизни такова, что по-настоящему жесткие режимы никто не свергает – просто боятся. Во все века свергали, в основном, правителей довольно мягких. Карл Первый, Людовик Шестнадцатый, Николай Второй, Виктор Янукович – это далеко не самые суровые правители в истории!
При настоящей диктатуре люди задавлены настолько, что никакой бунт просто невозможен. Скажем, жизнь при Сталине была куда как более сурова, чем при Януковиче, но при Сталине никаких «майданов» не было и не предвиделось.
Ну, как, скажи на милость, устроить «майдан», если сосед, которого ты позовешь «свергать кровавого тирана», донесет на тебя в НКВД?! А ведь донесет - потому, что испугается смертельно! Да и как ему не испугаться? А вдруг ты сам сотрудник НКВД, провокатор, который таким способом пытается выявить лиц, потенциально опасных для государства?! В так случае не донести – значит самому стать «врагом народа»! Вот и побежит сосед «куда следует», причем – роняя ботинки от усердия!
В общем, не обольщайся, читатель! Если народ просто смог собраться, чтобы свергнуть диктатора, значит – это был не диктатор! И с ним можно было договориться по-хорошему, не устраивая революционную свистопляску, и не потрясая страну до основ!
Видишь ли, читатель, я не совсем согласен с Оруэллом. Да, общество делится на «высших», «средних» и «низших». Да, цели их различны. «Средние» хотят занять место «высших», «высшие» – остаться там, где находятся, а «низшие» – «пощипать» маленько и тех и других, чтобы жизнь сытнее была. Но «цели различные» и «цели непримиримые» - это все-таки не одно и то же!
Есть то, чего не хотят все три группы. Никто не хочет полного краха организованного общества! Никто в здравом уме не хочет, чтобы страна провалилась в полный хаос, чтобы не работало ни одно предприятие, ни магазины, ни больницы, а миллионы голодных людей, вооружившись, чем придется, носились по улицам городов-миллионников в поисках пищи! При таких раскладах, будь ты хоть «высший», хоть «низший», хоть «средний», а твоя жизнь не будет стоить и копейки!
И вот для того, чтобы хаоса не допустить, нужно пытаться строить мирные отношения между группами. Не бунт нужен, а сотрудничество. Не «весь мир насилья мы разрушим до основанья», а постепенные, осторожные, неспешные реформы. Без реформ никак нельзя – ведь жизнь меняется, и то, что было вполне хорошим вчера, может стать плохим завтра. Но, повторюсь – тихонько, осторожно, стараясь не навредить.
Так садовник весной формирует крону дерева. Он веточки направляет, куда считает нужным, что-то подвяжет, что-то аккуратно обрежет. Но он не лупит по стволу дерева топором! Он ведь не дрова заготавливает, а старается, чтобы дерево жило-поживало, да урожаем радовало! Да и основные, самые важные ветви он не срезает. Особенно, если сам на одной из таких ветвей сидит!
И, кстати, «нижние» не должны быть просто зрителями! Это хорошо, если граждане реагируют на то, что делают правители! Я далек от мысли, что любой, обличенный властью, по определению – законченная сволочь, и хочет только кровью народной напитаться. Правитель – он ведь тоже не последний дурак, и понимает – если его правление приведет к хаосу, то ему уж точно не сносить головы! Не хочется правителям повторять судьбу Чаушеску и Каддафи!
При этом правитель, конечно, может ошибаться, как ошибается любой человек на любом месте. И если правитель ошибся, и принял какой-то не такой закон, то граждане, конечно, имеют право выйти на улицу. Митинги там, забастовки... Но, во-первых – никого не убивая, а во-вторых – имея цели вполне понятные и выполнимые! Не «остановить диктатуру», а отменить вот этот, конкретный закон. Не «искоренить коррупцию», а уволить какого-то конкретного, слишком увлекшегося набиванием своего кармана чиновника.
И правитель, и сами граждане должны знать – как только требования граждан будут выполнены, они сразу же вернутся к обычной жизни. В этом случае, правителю действительно будет «дешевле» отменить плохое распоряжение, для того, чтобы не нагнетать напряжение в стране.
Но и граждане должны понимать – они тоже могут ошибаться. И поэтому нужно идти на диалог, добиваться разъяснений, создавать всякие комиссии и комитеты. При внимательном рассмотрении вполне может оказаться, что прав как раз правитель. И если правота правителя будет доказана, граждане должны уйти с улиц.
Когда не ясно, на чьей стороне правда, стороны должны быть готовы идти на компромисс. Скажем, спорный закон можно ввести в какой-то определенной части страны, на время, и посмотреть, что из этого выйдет. Будет работать хорошо – расширить на всю страну. Будет работать плохо? Отменить и отправить в архив.
В общем, граждане вполне могут принимать участие в управлении страной, если не будут забывать, что плохой мир лучше хорошей ссоры. И если не будут пытаться превратить свою страну в рай. Рай все равно не получится, только пупы надорвутся! Кузнеца есть кузнеца! А вот не дать кузнице превратиться в ад - можно. И усилия ради этого – оправданы. Если только не забывать, что главное не кузницу поярче раскрасить, а душу свою в ней выковать такой, какая она задумана Господом!
Глава 3.
Не пей из лужи, Иванушка, пожалуйста, не пей!
Представим, читатель, что ты хотя бы на минуту проникся моей нелюбовью к революциям и чуть-чуть разволновался. Представим, что ты задаешься вопросом – а здесь, в моем городе, может произойти то, что произошло в Киеве зимой 2013-1014 года? «Майдан» может прийти, ну, скажем, в Москву?