* * *
В среду у нас первая физкультура. До того как войти в спортзал, Золотарёва я не видела. И хоть умирала от любопытства, даже не думала подойти к нему первой. Если у него хватило ума начать со мной переписываться, то хватит и заговорить. Только, кажется, не я одна сгорала от нетерпения. Кроме Полины, которая по понятным причинам неотступно следила за мной и Золотарёвым, этим же почему-то занимались и Жуков с Петровым. Ну просто шпионы без прикрытия. Мы не поздоровались. Как обычно. То есть просто окинули друг друга взглядом - и всё. Это мне ужасно не понравилось. Но и навело на определённые мысли. Золотарёв вёл себя точно так же, как всегда. То есть, не было у него того выражения, которое обычно появляется на лице парня, который вчера заочно признался девушке в любви, а сегодня встретился с ней в живую. Почему я так решила? Да потому что у меня есть старший брат, за плечами которого уже имелась подобная ошибка. И я решила сменить тактику. Если Полина говорит, что я переигрываю, значит, так оно и есть. В этот раз я снова поменялась с ней местами в строю, но так, чтобы, когда прозвучала команда физрука: «На первый-второй рассчитайсь!», я оказалась не в одной команде с Золотарёвым, а в команде соперников. И добилась, чего хотела - он явно был озадачен и смотрел на меня даже чаще обычного. Всё своё внимание я переключила на бедного Курочкина, из-за своего великанского роста возглавлявшего строй мальчиков. На физкультуру он всегда ходил без очков, чтобы, не дай Бог, их не разбить (из чего следует, что видел он не так уж и плохо, а подслеповатый возлюбленный моей подруге ни к чему), из-за активных физических упражнений его кудри растрепались и торчали в разные стороны как семена одуванчика. То и дело я толкала в бок свою подругу и уверяла её, что сегодня как никогда Курочкин похож на её любимого героя из «Игры Престолов». Полина фыркала, закатывала глаза, умоляла меня прекратить и почему-то краснела. Несколько раз мне удалось переброситься с озадаченным Курочкиным парой фраз и даже втянуть в разговор Мусину, ещё чаще - оказаться вместе с Полинкой рядом с ним, когда все качали пресс, отжимались или занимались всякой разной фигнёй, пока остальные скакали через козла. В общем, к концу урока я добилась, чего хотела - Поля уже была не в состоянии посмотреть в сторону Курочкина, чтобы не залиться краской, а отечественный «Джон Сноу» впал в некое подобие ступора и отводил от Мусиной взгляд лишь тогда, когда в очередной раз спотыкался. Ну, что же, я доказала Полинкину теорию на ней же самой. И даже времени на это много не потребовалось - всего-то один урок физкультуры. Зато Петров с Жуковым недоуменно переглядывались, мол, что это со Степановой сегодня случилось? В раздевалке я затеяла важный разговор с Полинкой. - По-моему, дорогая, Курочкин от тебя без ума. - Вик, ну что я с ним буду делать? - Подруга состроила рожицу. - Алгеброй, что ли, заниматься? - Странная ты, Поля, - я натянула малиновую водолазку, - во-первых, подтянуть алгебру тебе точно не помешает. Во-вторых, алгебра - не такой уж и плохой вариант. Не в парке же на скамеечке вы будете ею заниматься. Тем более зима на носу. - Вика! - Поля раскраснелась не на шутку. - А что? Кто знает, что там у этих ботанов на уме. Может, вы с ним до выпускного будете за ручку по улицам гулять. А может, он на тебя на первом же свидании набросится. С поцелуями. А потом у вас родятся маленькие Курочкины с тёмными глазёнками и симпатичными кудряшками!.. Чур, я буду крёстной! - Фу, какая ты!.. - Она шлёпнула меня своими джинсами. - Какая-какая. Нормальная. - Я закатила глаза. На урок мы не то чтобы спешили, просто не были клушами, и когда я, дойдя до второго этажа, поняла, что "забыла" в раздевалке сумочку с переобувкой, вернулась обратно. Как оказалось, не зря. Мне удалось подслушать часть разговора между подружками-толстушками Лизой Авдеевой и Ксюшей Громыкиной. И этот разговор был явно обо мне. - Степанова довела Золотарёва, теперь на Курочкина переключилась? - А мне показалось, он на её подружку запал. - Да плевать. Такие как Курочкин - не нашего поля ягода. А ты слышала, что в классе поспорили, будут ли они до конца недели вместе или продолжат строить друг другу глазки? - Степанова и Золотарёв? - Ну, да. Петров с Жуковым ставки даже принимают. Я тоже немного поставила. - На кого, если не секрет? - На неё, конечно! Зуб даю, Степанова первая не выдержит. У неё ж ни стыда, ни совести. Для этой стервы задницей своей тощей перед парнями повертеть или первой в любви признаться - раз плюнуть. Так хотелось выскочить из-за шкафчиков и наподдать им хорошенько. Едва сдержалась. Завидуют, сплетницы!.. И тощей заднице моей, и тому, что по мне сохнет самый нормальный парень в классе. Эх, дракона мне огнедышащего не хватает, сейчас бы пригодился. В классе я повесила свою курточку на самый дальний крючок от Золотарёва. А когда случайно-неслучайно скосила в ту сторону глаза, обомлела - рядом с моей, ярко-красной, висела чёрная с красными полосками - Золотарёва. Хотя он всегда вешал её рядом с собой. В общем, тут только я поняла, что моя новая тактика провоцирует его ещё больше. Не то чтобы я была против, просто не хотелось, чтобы это произошло на глазах у Жукова и Петрова, которые только того и ждут. И я перестала глазеть в сторону предпоследней парты на третьем ряду. Скажу честно, давалось мне это ой как сложно. Привыкла, наверное. Школьный день тянулся дольше обычного. Я вновь занялась своим некогда любимым развлечением - считать пальцы и строить планы на ближайшие два года. Но они почему-то не строились, и я просто повспоминала свою жизнь с первого по десятый класс. Господи, чуть не расплакалась от умиления. Но это отвлекло меня ненадолго. Происходящее за окном не особо радовало - ну, что может быть интересного в редких прохожих и моросящем дожде?.. Такое зрелище лишь усиливает приступ меланхолии и лишает рассудка. Мне казалось, я уже довела себя до того состояния, что ещё чуть-чуть - и я не выдержу и завою на весь класс. Но чтобы этого не случилось, лишь усерднее грызла ручку. А когда сгрызла колпачок, переключилась на простой карандаш. На одном из уроков, когда Жукова вызвали к доске что-то показывать на политической карте мира, Петров ткнул меня пальцем в спину, отчего я чуть до потолка не подскочила. - Чего надо? - разозлилась я. Не сдержалась и взглянула на Золотарёва. Тот тоже пялился на меня, но взг