— Всё время прямо, — проинструктировал ее проводник, махнув рукой вперед. — Видите? Идите так. Вы найдете дорогу.
— Ясно. Спасибо, — кивнула Лили, выбравшись из машины.
Перед тем, как уйти, она схватила что-то с заднего сиденья.
Черная сумка с толстой лямкой, пересекающей грудь по диагонали. Объёмная, реально слишком большая для Лили, что было вполне логично. Это была мужская сумка, которую дал ей полгода назад один очень особенный человек.
Лили полгода хранила у себя эту сумку. Получив от Марка то прелестное прощальное письмо, она покидала в нее все свои вещи, и как только узнала о местонахождении Кингсли, уехала с Пембы.
Но полетела она к нему не сразу. Лили никогда ему этого не говорила, но перед этим они вместе с этой драгоценной сумкой сделали небольшой крюк. Особый вояж в пустыню на окраине Касабланки. Последнее, что ей оставалось сделать перед тем, как, скорее всего, навсегда попрощаться с Африкой. Затем она перекинула сумку через плечо и улетела в Таиланд.
С тех пор она с ней не расставалась.
Надев сумку поверх короткого дождевика, Лили пошла через кустарники. В это было трудно поверить, но впереди действительно оказалось что-то вроде дороги. Тут обломанная ветка, там грязное месиво или канава. Она шла по тропе, вода стекала с полей ее низко надвинутой на лоб шляпы. Туча все-таки разверзлась, и на Лили хлынул дождь.
Наконец, девушка вышла на небольшую поляну. Она обнаружила источник увиденного ранее дыма — кострище, от которого теперь остались лишь тлеющие угли. Видимо, ещё сегодня днём огонь был очень мощным, но его оставили без присмотра, и он потух. Рядом на поляне стояла большая, зеленая брезентовая палатка. Явно армейская, достаточно просторная, чтобы в ней легко вместилось человек восемь.
«Господи, да кто для него устанавливал всё это дерьмо? Реальные военные?!»
Впрочем, учитывая специфику натуры Кингсли, который договаривался о том, чтобы на месте для нее все было подготовлено, к этому и впрямь подключились настоящие военные. У него было множество... любопытных связей, в том числе и в вооруженных силах.
Лили вошла в палатку и начала сбрасывать с себя насквозь мокрое от дождя снаряжение. Пока снаружи лил дождь, не было никакого смысла пытаться разжечь огонь. К тому же, в палатке имелась плитка. Она была холодная на ощупь и выглядела так, словно ею никогда не пользовались. Видимо, снаружи костёр разожгли только для того, чтобы подать ей сигнал.
Вместе с Кингсли они проследили за Анатолием Станковским до Колумбии. Босс русской мафии подумывал о расширении своей деятельности, и Южноамериканские наркобароны стали, по-видимому, новым хитом сезона. Во время их путешествия по Центральной Америке до них доходили слухи. Слухи о влиятельном человеке по имени Дамиано Ледо. Он контролировал большую часть поступающего из Южной Америки кокаина и незаконного огнестрельного оружия и быстро набирал обороты в Гватемале. Только картелям удавалось держать его на почтительном расстоянии от Мексики, и всё равно, это было только вопросом времени.
Станковский хотел войти в дело. Кровавые алмазы и торговля секс-рабами в Европе, России и Африке, а теперь вот наркотики и оружие в Америке. И его уже никто не остановит. Он станет еще более недосягаемым, чем прежде; этого ни в коем случае нельзя было допустить.
Если бы Лили просто придерживалась своего плана, он давно уже был бы мертв. Но нет. Голубоглазый мерзавец, у которого руки чесались пострелять, пустил под откос всё, что она так долго планировала. Сбил ее со следа, с курса, оставил ее в полном одиночестве в незнакомой стране.
Больше никогда. Лили дала себе обещание, что на этот раз закончит начатое. С помощью Кингсли она добралась до Южной Америки, параллельно создавая себе имя и репутацию. Она знала о встрече Станковского с Дамиано, знала, о запланированной грандиозной вечеринке, на которой русский встретится с большими шишками из политического и преступного мира Колумбии. Знала, что тогда он действительно получит на руки все карты.
Знала, что это также идеальная возможность, чтобы поймать его вне укрытия.
«Закон Кингсли: используй любую возможность, дорогая».
Когда у нее в голове раздался голос Кингсли, Лили грустно улыбнулась себе, разжигая плитку. Ей его очень не хватало. Целых шесть месяцев они были неразлучны, в буквальном смысле, каждый день проводили вместе. Было так странно, находиться вдали от него.
Он решил, что настало время Лили покинуть гнездо. Теперь она чувствовала себя такой подготовленной, какой всегда хотела стать, к тому же Станковский был ее работой, а не его. Кингсли хотел, чтобы она испытала моральное удовлетворение от осознания того факта, что она сама все это затеяла, и теперь сама это закончит.