— И предсказывал.
— Предсказывал, — кивнула она.
— Но ты не верила, — хмыкнул парень, а она хихикнула.
— Каюсь.
— Тогда целуй, — коротко дёрнул он бровями, — я заслужил.
Хери рассмеялась, совсем несильно хлопнув его ладонью по плечу, и напомнила:
— Мы всё ещё в Министерстве Образования.
— Вот и давай образовываться, — хмыкнул он и опустил её на пол, объятий, однако, не размыкая. — Ты ведь теперь учитель О, вот и научи меня всему.
— Ужасно, — хохотнула Хери, — как только подобное вообще появляется в твоей голове? Иногда я очень сильно скучаю по Чимину, который краснел при слове «секс».
— Ты даже представить себе не можешь, насколько это было сложно, — усмехнулся парень, а потом вдруг в один миг вытянулся в лице, приняв свой самый, кажется, невинный вид, и даже как-то по-особенному свёл брови. — Хери, я… — запнулся он и чуть заметно покраснел в скулах. — Я совсем не умею целоваться, можешь ты…
— Жуть! — хлопнула она его по груди, покраснев при этом сама. — Поверить не могу, что раньше могла купиться на такое!
Чимин рассмеялся, запрокидывая голову, а Хери легко выбралась из его объятий и, опустившись коротко на корточки, подняла с пола выпавшую из рук папку. Ей было хорошо и спокойно рядом с Пак Чимином, как бы странно он иногда себя не вёл и как бы странно периодически не говорил. Но едва только он подключал все свои явно потрясающие актёрские способности, превращаясь в одно мгновение в того самого парня, которого Хери искренне пыталась научить не бояться девушек, так она сразу вдруг начинала смущаться и пунцоветь сильнее самого Чимина.
— В любом случае, не думай, что сейчас я буду вестись на это так просто, — фыркнула она, заглядывая в его всё ещё улыбающиеся глаза. — Мы оба знаем, что ты на самом деле хам и грубиян.
Чимин тихонько захихикал себе под нос, а потом, подавшись вперёд и наклонившись над самым её ухом, обдал кожу горячим шёпотом:
— Мне нравится, когда ты принимаешь меня за плохого парня.
— Ты жуткий, — наигранно безразлично сообщила она, ткнув его в живот, хотя у самой вмиг, кажется, покраснели даже кончики ушей. Она обошла его стороной и поплелась в сторону выхода, кинув: — Даже не пытайся смущать меня. Не сработает.
У неё на самом деле сердце билось просто сумасшедше сильно, и весь организм сходил с ума вслед за ним. Хери не знала, что с этим делать, потому что оставаться спокойной рядом с этим невозможным Пак Чимином она не могла, а оставаться без него — и подавно. Девушка подумала тогда, что если это не диагноз — она правда не знает, что это.
Хери сначала услышала запах его туалетной воды, потом — тихое и самодовольное хихиканье под нос, и только затем почувствовала его плечо рядом со своим, а на талии — приятно тяжёлую, но совсем не крупную ладонь, совершенно и абсолютно будто бы идеальную для неё.
— В кое-что я тоже поверить не могу, — признался Чимин, привлекая её внимание. — Я ведь правда был уверен, что тебя вообще ничем невозможно смутить.
Он снова довольно загоготал, а Хери закатила глаза, отворачиваясь от него в смущённой обиде, которая — она знала наверняка — пройдёт уже спустя полминуты. Дуться на Чимина чуть дольше было невозможно, а ещё — опасно для жизни, потому что прощение выпрашивать он умел слишком хорошо. Настолько, что впоследствии опять хотелось смущаться и обижаться, а подобные потрясения были слишком тяжелы для её и без того волнующегося сердца.
Они очень быстро облачились в верхнюю одежду — Чимин при этом действительно джентльменски придержал для неё пальто — а затем вышли из здания министерского представительства, торопясь оказаться побыстрее в машине, где было много теплее, чем на улице.
— Я чувствую себя странно, — призналась Хери, едва Чимин повернул руль, а затем посмотрел на неё. — Сложно поверить в то, что всё это происходит со мной: я теперь официально имею право преподавать, мой брат через два дня будет женат, а я встречаюсь с парнем из богатой семьи.
— Последнее тебя особенно гложет? — хохотнул Чимин. — Не воспринимай так серьёзно то, что сказали мои родители. Ты им нравишься, поэтому они ещё долго будут донимать нас подобными разговорами.
Хери невольно поёжилась, вспоминая это «О женитьбе вы ещё не думали, я так понимаю?» Она тогда снова искренне захотела провалиться сквозь землю, но положение в очередной раз спас Чимин, протянув почти капризно:
— Пап, мы даже месяца не встречаемся, прекрати ставить мою девушку в неловкое положение.
— Я на всякий случай интересуюсь, — хмыкнул мужчина, вновь принимаясь за ужин. — Чтобы Хери ещё успела сбежать от тебя, пока шанс есть.
— Ну пап!
Девушка хихикнула, припомнив раздосадованное выражение лица Чимина. Тот своё это «ну пап!» за один только вечер выкрикнул столько раз, что, переведи это в доллары, можно было бы безбедно жить целую неделю. Хери мысленно каждый раз аплодировала господину Паку, потому что сама вдруг резко перестала справляться с тем, чтобы вводить Чимина хотя бы в состояние неловкости. Она была искренне благодарна мужчине уже за одно то, что он делал это вместо неё.
— Близится пора, когда они снова начнут требовать с меня внука, — усмехнулся парень, а Хери чуть воздухом не подавилась.
— Внука? — удивилась она. — Снова?
Чимин пожал плечами, будто ничего удивительного в этом нет совершенно, и пояснил:
— Когда я учился в старшей школе, они просили меня не превращать их в бабушку и дедушку раньше времени. Но когда я закончил колледж, мама стала усиленно намекать на то, что ей некуда девать свои нереализованные до конца «материнские ресурсы», и было бы неплохо, если бы я женился.
— Если бы ты знакомил их со своими девушками, такой бы проблемы не было, — улыбнулась Хери. — Когда что-то получают постепенно и по частям — это лучше, чем когда выливают вдруг вот так неожиданно. Я, конечно, скрывать не буду, — протянула она, отвернувшись к окну, — мне приятно было узнать, что я первая, но… Правда, почему ты не представлял никого?
— Потому что я не встречался.
Хери резко обернулась обратно и уставилась во все глаза на сосредоточенного Чимина, который выглядел так, будто занят одной только дорогой, хотя сам жевал губы и сглатывал слишком часто.
— Но ты ведь сказал, что у тебя были отношения, — припомнила Хери. — Да, ты сказал, что не особо в этом хорош, но…
— Это были не те отношения, при которых родителей и девушку следует знакомить. Это сложно объяснить, Хери, — выдохнул он и посмотрел коротко на неё, — но я обещаю всё тебе сегодня рассказать, хорошо?
— Ты пугаешь меня, — нахмурилась девушка, а Чимин как-то криво усмехнулся.
— Наверное, заслуженно.
Они замолчали, почувствовав вдруг какое-то странное давление. И Хери показалось даже, что воздух резко потяжелел и стал густым-густым, тяжело вдыхаемым. Она не понимала ровным счётом ничего, а эти совершенно подозрительные намёки Чимина ситуацию лишь усугубляли, заставляя предполагать всё самое худшее.
— Чёрт, — шикнул вдруг парень и потянулся за телефоном, — совсем забыл.
— Что-то случилось?
— Да, — кивнул Чимин, — совсем забыл позвонить… — он замолчал на секунду, а потом посмотрел на Хери и договорил, наконец: — мамуле.
Девушка захлопала глазами, непонимающе на него уставившись, и подумала, что сегодня, пожалуй, Пак Чимин бьёт свои собственные рекорды по странности.
— Ало, мамуля? — едва не пропел он в трубку, а Хери вдруг стало жутко в тысячный раз. — Мы освободились, мамуля, и Хери со мной… Конечно, она справилась, мамуля… Мы будем через десять минут.
— Что? — спросила шёпотом девушка, совсем не готовая сегодня к встрече с его родителями.
— В смысле… — исправился тут же Чимин. — Мы будем у неё дома через десять минут, я везу её домой, да… Не переживай, мамуля, и прекрати говорить такие вещи, ты портишь своё биополе, — парень довольно прыснул, а Хери с вопросом глянула на него, заставляя того кашлянуть и посерьёзнеть в один миг. — В общем, вы успеете, мамуля, пока.
Он сбросил вызов, запихнул телефон в карман пальто и снова уставился на дорогу, будто так и надо. А Хери правда начало казаться, что Пак Чимин сегодня не в себе ровно настолько, насколько то вообще возможно.