Свет фонаря неминуемо приближался и, наконец, сквозь него стал вырисовываться силуэт худого мужчины.
- Тебе чего надо!? - упреждающе крикнул Беркутов, добавив своему голосу металлических ноток, - Мотай на «хер» отсюда, не создавай себе лишних проблем!
Однако, не смотря на это однозначное изречение пожилой уже человек продолжал осторожным шагом сближаться. Когда между оппонентами оставалось не более полутора метров, он наставил свой пистолет на молодого «отмороженного» преступника и уверенным голосом произнес:
- Вы кто такие и чего здесь творите? Я слышал жалобный голос кричащей о помощи женщины.
- Убери свою «пушку», - злобно ответил бандит, смачно сплюнув в сторону отважного собеседника, - я тебя не боюсь. Ты сам, кто такой, что набрался наглости со мною связаться?
- Я охранник с питомника декоративных растений, - безбоязненно отвечал бывший служитель порядка, - Арсентьев Сергей Сергеевич, и еще раз требую, чтобы Вы назвали себя и разъяснили, что здесь сейчас происходит.
- Тебе это, «пень старый», лучше не знать, - продолжал молодой «беспредельщик» вести себя вызывающе, - будешь целее. Я, «Костя-киллер», и этим, надеюсь, все сказано. «Вали», давай, по-хорошему, а то, неровно, выйдет мой большой друг и тогда, увидев тебя с «беспантовой» игрушкой в руке, очень обидится, и, уж в дальнейшем, я за него ручаться не буду.
- Я буду звонить в милицию, - грозно сказал охранник и, в подтверждение своих слов, достал из кармана мобильник и стал тыкать на нем необходимые кнопки.
В этот момент из сарая вышел огромный детина и, придав своему лицу выражение рассвирепевшего зверя, бросился на худого мужчину с явным намереньем сделать ему достаточно больно. Видя приближающуюся к себе махину, Арсентьев, когда между ними было еще метра четыре, принялся стрелять из своего травматического оружия, каждый раз попадая по движущейся в его сторону объемной «мишени». Промазать в данном случае было бы попросту невозможно: настолько велик был противник и близко до него расстояние. Однако, разъяренный Михайлов словно не чувствовал боли от попадающих в него резиновых пулек и продолжал уверенно приближаться.
Как только он достиг причинявшего ему страдания неприятеля, то, в ту же секунду, размахнувшись своей сжатой в кулак неимоверно сильной рукой, напоминающий большую кувалду, помогая всем корпусом, резко ударил обидчика по лицу.
- Только не сильно! - успел лишь воскликнуть громким голосом Константин, но было уже достаточно поздно: сокрушительный тумак достиг выбранной цели.
Воздействие было настолько мощным, что бывший служитель закона непроизвольно хрюкнув, завалился на спину и тут же лишился чувств, оставаясь без признаков жизни. «Слон» же, не успев еще отойти от «принятых» им на тело, как минимум, четырех болезненных попаданий, для большей убедительности пнул лежащего без движений охранника по его небольшой голове мощной ногой, обутой в жесткий армейский ботинок. В этот момент к нему подскочил «Костя-киллер» и, оттолкнув товарища в сторону, крикнул:
- Ты убьешь его! Хватит!
Но большому преступнику было этого мало: он никак не мог простить даже уже бесчувственному противнику того наглого нападения, которому он бесцеремонно подвергся. Не смотря на настойчивый тон своего предводителя, Михайлов еще несколько раз порывался прорваться к телу Арсентьева, чтобы продолжить жестоко его избивать, перебегая из стороны в сторону и, видя на своем пути возникающего внезапно товарища, изменял направление, пытаясь обойти с другой стороны.
Еще минут пять ему потребовалось, чтобы окончательно избавиться от душивших его негативных эмоций. Все-таки, как говорят, время лечит, и он, восстановив потихоньку дыхание, наконец-то, остановился, продолжая, при том, энергично водить желваками.
- Старый «ублюдок». Он, что не знает, что стрелять из «травмата» в живого – значит делать ему очень больно. Он что про это не знал?
Зная о недалеком уме своего компаньона, Беркутов не придал его словам никакого значения, а стал осматривать лежащего на земле человека. Тот совершенно не подавал признаков жизни. Приложив, как он знал это из фильмов, два пальца на шею к сонной артерии и ничего там не почувствовав, предательски усмехнувшись, с выразительной печалью в своем голосе начинающий бандит произнес:
- Ну, ты даешь, «Слоняра», по ходу, ты его все же убил. Говорил же я ему: «Будешь тише, будешь дольше» – не поверил, и что из всего этого вышло? Теперь вот лежит, как «рыба об лед». Не даром меня зовут «Костя-киллер».
- Но ведь вроде я его это…, - попытался возразить огромный детина, недоверчиво посматривая на своего «командира».
- Вот именно, - жестко «отрезал» беспечный преступник, привставая от мертвого тела. - Чего будем делать с убитым? Как и обычно, окажем последние почести и где-нибудь похороним?
- Не знаю, - ответил Михайлов, пожимая своими плечами, - можно оставить и здесь. Чего зря с ним таскаться?
- Я так и думал, что ничего более умного ты на предложишь, - плюнув с недовольством на лицо мертвого человека, произнес безжалостный Беркутов, - бери его за руки и помогай нести до машины.
Повторять в этом случае не пришлось: огромного роста бандит приподнял труп за указанную ему часть тела и, дождавшись, когда товарищ схватится за ноги, направился в сторону стоящего неподалеку автомобиля. Константин умышлено выбрал себе эту часть тела, так как нести за нее было намного легче, чем поддерживать тело за плечи. Пройдя те пять метров, что отделяли их от багажника, они открыли крышку захваченного чуть ранее, хоть и изрядно потрепанного, но все же еще приличного транспорта российской модели, носящей название: «Волга», и забросили туда безвременно ушедшего из жизни Арсентьева.
- Смотри-ка и сетка-рабица есть, - машинально сказал более разумный преступник, сразу предположив, что будет с ее помощью делать, - как знал проклятый «водила», что она пригодиться, - и беззастенчиво рассмеялся пришедшей в голову мысли.
Закончив с погрузкой безжизненного тела бывшего правоохранительного сотрудника, оба товарища облегченно вздохнули от осознания того, что им уже, наконец, предоставлялась возможность заняться тем делом, ради которого, собственно, все это и было затеяно. Они проследовали в сарай, где прижавшись к стене сидела уже пришедшая в себя девушка, а в полуметре от нее лежал бесчувственный водитель такси. Его пришлось оглушить чуть сильнее, чтобы избежать с его стороны ненужных телодвижений и, очевидно, не обошлось без черепно-мозговой внутренней травмы.
Костя, «зажигая» безжалостным гневом глаза, присел на корточки перед пленной жрицей-любви и, глядя ей прямо в глаза, настойчиво произнес:
- Ты ведь не будешь кричать и брыкаться?
Красивая проститутка была крепко связана липкой клеящей лентой непрозрачного серебристого цвета, с помощью которой также был заклеен ее миленький и несколько больше, чем нужно, разговорчивый ротик. Трясясь от страха и непроизвольно обливаясь слезами, она помотала головой, отчетливо давая понять, что впредь будет гораздо покладистей. Не без причинения боли резким движением сорвав «скотч» с ее пухленьких губок, молодой «беспредельщик» предоставил ей слово. Девушка скосила глаза на лежавшее рядом тело и дрожащим от волнения голосом вопрошала:
- Что вы с ним сделали?
Перехватив ее взгляд и, определенно поняв, что она имеет в виду, опасаясь такой же нелепой участи для себя, Беркутов обернулся к стоящему сзади верзиле и, сделав удивленным лицо, с интересом спросил:
- Ты чего, «Слон», с ним сделал?
- Ничего серьезного, - равнодушно отвечал огромный преступник, - он еще дышит.
- Видишь, - придавая лицу любезное выражение, продолжал Константин, - он пока дышит. А ты, как? Присоединиться к нему не желаешь?
- Нет, - откровенно отвечала молодая путана, - что вы хотите?
- Леха, объясни девушке, что нам нужно, - сказал предводитель, вставая и отстраняясь чуть в сторону, - только гляди не переусердствуй. Нам на сегодня покойников уже, кажется, хватит.