— Ириш, хватит, мне что-то никак не настроиться.
— Почему? — спросила Ира скорее с удивлением, чем с обидой. — Я что, больше тебе не нравлюсь?
— Да не принимай на свой счет! Конечно, нравишься, просто момент не тот. Я думал, мы сначала просто посидим, пообщаемся, фильм посмотрим, а там и вдохновение появится. А вот так, с наскока...
— Дело только в этом? — промолвила Ира настороженно. — Слушай, ты все-таки обиделся, что я отказалась гулять? Поэтому у тебя и настроение плохое?
— Да не плохое у меня настроение, Ириша, успокойся. Просто тут тоже себе не прикажешь. Ты привыкай, в супружеской жизни это еще не раз случится.
Он поцеловал ее в щеку, и Ира боязливо улыбнулась. Слово «нет» она всегда понимала с первого раза, что правда то правда, и возможно, поэтому они за четыре года никогда толком не ссорились.
— Точно не сердишься?
— Смешная ты, — невольно растрогался Илья. — И очень милая. Кстати, что с обещанным обедом? Надеюсь, он за это время не сгорел?
— Нет, у меня все по плану! — отозвалась девушка уже весело. — Ладно, давай одеваться, буду тебя кормить, а потом по настроению.
Вскоре они сидели на кухне и лакомились курицей с двухцветным «золотисто-диким» рисом. Ира готовила вкусно и аппетитно, поэтому угощение сгладило неловкость от постельного провала. Почему-то Илья обратил внимание на ее черную мешковатую кофту и вспомнил, как давно ему хотелось увидеть ее в чем-нибудь ярко-красном, оранжевом или голубом. Как и многие северяне, он любил насыщенные цвета, оттеняющие природную бледность, и на заре их романа предлагал ей сходить вместе в магазин, купить пару платьев и туфли на каблуках, а заодно и поменять прическу. Илье казалось, что Ира могла бы стать похожей на героиню «Римских каникул». Однако она всегда отказывалась и вскоре он привык дарить невесте деньги, хотя со временем склонялся к мысли, что мать права и Ира никогда не тратила их на себя.
Потом, вспомнив прошлую встречу, Илья спросил:
— Ты, кстати, поразмыслила над моим предложением?
— О поездке? Вообще здорово, в Прагу я бы очень хотела, только пока не знаю, как родители отнесутся к тому, что застолья не будет. Мама все жалуется, что у нее в молодости не было денег ни на наряды, ни на ресторан, и ей так хочется меня увидеть в белом платье, с фатой, и чтобы были приглашения, машина, торт...
Неожиданно у Иры заискрились глаза, и Илья с сожалением подумал, что скорее всего кончится именно этим, — он умел настоять на своем, но невеста казалась ему слишком уязвимой и нуждающейся в послаблении. А значит, придется не только забыть о Праге, но и снова отложить покупку вожделенного им ножа с рукоятью из оленьего рога. Отец обещал передать ему тот, что сам получил после смерти деда, но Илье очень хотелось иметь собственный. В то же время он боялся обидеть отца, который крайне редко покупал себе что-то новое — прежде из экономии, а потом просто в силу привычки.
Ира давно узнала про эту мечту жениха, но лишь в недоумении пожала плечами:
— А зачем вообще мужчине нужен хозяйственный нож?
— Во-первых, он не только хозяйственный, это еще и амулет, — снисходительно улыбнулся Илья. — А кроме того, кому положено дичь потрошить, как не мужчине? Я, может быть, и на охоту когда-нибудь выберусь, а рыбалку и сейчас очень люблю. Не все же мне с папой ездить, надо уже своим инструментом обзавестись.
— На охоту? — удивилась Ира. — Ты что, сможешь запросто убить животное?
— Ну мои предки же убивали, да и твои наверняка. А когда в деревнях забивают скотину, в пищу идет все: и голова, и внутренности, и кровь. С излишней чувствительностью, особенно в холода, просто не выживешь, Ира. В Тампере туристы с удовольствием покупают кровяные колбаски, не думая, как они делаются, а для простого финна «кровянка» издавна была обычной едой. Да и брусничный соус — не деликатес, а просто то, что растет под ногами.
— Господи, — содрогнулась девушка. — Слушай, но сейчас-то мы в городе живем, все можно купить, хоть в холода, хоть летом. Зачем мучить животных ради развлечения, да еще тратить деньги на какой-то амулет?
Илья тогда хотел объяснить ей, что охота у всех древних племен означала нечто большее, чем добыча мяса, но оставил попытки и даже пожалел, что так разоткровенничался о «кровавых» обычаях.
Сейчас же он старался не показывать невесте разочарования, чувствуя какую-то смутную вину перед ней, и заодно решил, что пора уже купить кольца и сделать нормальное предложение. Тем временем в прихожей послышался веселый шум — вернулись с прогулки тринадцатилетний Сережа и девятилетний Леша. Едва бросив у дверей мокрую обувь и куртки, они бесцеремонно ворвались на кухню, румяные от мороза и жизнерадостности.