– Ты мне угрожаешь? – Как-то это утро резко перестало быть прекрасным, и вид с балкона уже не радовал.
Да, когда-то я только и мечтала, чтобы попасть к своим, но сейчас… Сейчас мне все сильнее стало казаться, что вся эта мечта была иллюзией.
– Я о тебе забочусь, Алиша. Как мать. К тому же мой сын тратил слишком много сил на объединение своих энергопотоков с академией, чтобы она его слушалась. Эти убийства были оправданны, они послужили благой цели. И я не дам тебе испортить то, что планировалось десятилетиями. – Ей удалось меня удивить, что не осталось незамеченным. – Ты не знала, что ВАМ привязывается к ректору и выполняет его приказы?
– Не-е-ет…
– Теперь знаешь, – улыбнулась Фиона. – Кейниан займет ректорское место, получит власть над академией и пропустит нас в Альбрим.
– Погоди, – у меня вырвался нервный смешок, – но Эмметт никогда этого не допустит.
– А кто его будет спрашивать? – изогнула брови Фиона. – Ты позаботишься о том, чтобы дракон из рода Верроннов-Варбронгов не встал у нас на пути.
Мне совсем не нравилось то направление, которое принимал наш разговор.
– И каким же образом? – осторожно поинтересовалась я, чувствуя себя словно на поле с магическими ловушками.
– Убьешь его.
– Ха-ха-ха! – расхохоталась я.
– Интересная реакция, – склонила голову набок Фиона.
– У тебя отличное чувство юмора, – заметила я, а потом воздух встал в горле комом, потому как женщина не спешила ответно улыбаться. – Так ты это не пошутила, что ли?
– После того как я поняла, что древнее пророчество о моей дочери, то заказала оракулу еще одно. И вот оно подсказало, что ты очень тесно будешь связана с драконом из правящего рода.
– Но Эмметт не из правящего рода, – возразила я.
– Ты многого не знаешь о своем истинном, дочь, – фыркнула Фиона. – Впрочем, это дела не меняет. Дракон пойдет за своей парой куда угодно, хоть в царство к Грарху. Он пить и есть будет из твоих рук, хоть камнями корми. Да и связь эта между вами сыграет нам на руку.
– Ты знаешь о связи? – охнула я, прижав ладонь к местечку, где чувствовалась теплота драконьего сердца.
– Алиша, – закатила глаза королева метаморфов, – ты забываешь, что я слишком долго живу. Я знаю все.
– Все знать невозможно, – брякнула я и тут же получила такой острый взгляд в ответ, что едва язык не проглотила.
– Благодаря вашей связи Кейниан смог пробить брешь в ауре академии и пытался перенастроить ее на себя, а не на ректора. Очень удачно подвернулась та магическая дуэль и болезнь Эмметта. Сама не зная, ты действовала во благо своему народу, Алиша, – сказала она. –Так не подведи его и теперь.
– Я-а…
– Ты устранишь старшего Верронна, а Кейниан закончит начатое. Как только Эмметт умрет, власть над академией перейдет к Кейниану и он впустит воинов в Альбрим. – Сейчас в Фионе ничего не было от «матушки», со мной говорила истинная королева, прекрасная и ужасная одновременно в своей жестокости. – На самом деле, в империи намного больше метаморфов, чем думают драконы. Мой народ умеет подстраиваться, завоевывать доверие, вживаться в роль, чтобы в нужный момент послужить своей королеве и высшей цели.
– Я не смогу, – честно сказала я, а голос все равно дрогнул.
Фиона поджала губы и достала из внутреннего кармана платья флакончик с розовой жидкостью и подвеску в форме листика клевера.
– Ты будешь ждать его на окраине империи в маленькой, почти заброшенной деревушке, а потом отравишь зельем. Несколько капель аврониса – и Эмметт будет мертвее всех мертвых. Можешь добавить в питье, еду – неважно, яд без вкуса и запаха. Противоядия к нему нет, – отдала распоряжение она, словно и не слышала моего отказа. – Эту подвеску носи и не снимай, она поможет тебе выжить, когда ублюдок Верроннов подохнет. Так ты обойдешь условие, что если один из истинной пары умирает, то и второй отправляется следом к праотцам. Без подвески не выживешь, конечно, но никто у тебя ее отбирать не собирается. Ты же мне веришь, доченька?
Вопрос я проигнорировала. В мыслях царил такой сумбур, что самой бы разобраться… Мой привычный мир рухнул.
– А вот твой народ в тебя верит, ты для них надежда, дева из пророчества, – на последнем Фиона даже не сдержалась и хмыкнула. – Ты же не станешь нас разочаровывать?