Я вздыхаю и прикрываю глаза. Вот что за дерьмовый день сегодня? Учебный год только начался, а я уже хочу умереть. И ещё этот Штормов…
Я вспоминаю нашу первую встречу, и моё сердце вздрагивает от воспоминаний. Нет. К чёрту. Пошло всё это…
Краем глаза я вижу, как Егор появляется со стороны школы, затем начинает подниматься по ступеням и пробираться ко мне. Я на трибунах одна — пристально наблюдаю за ним, затем протягиваю руку и, не вынимая изо рта сигарету, произношу:
— Зажигалка!
Парень хмурится, подходит ближе, неожиданно отбирает сигарету, сминает её пальцами и выбрасывает в сторону.
— Эй! — возмущаюсь я.
— Сто раз говорил, не курить при мне. И вообще…
— Вообще, что? — вскрикиваю я. — Кем ты себя возомнил? Придурок.
Я отворачиваюсь, обиженно фыркая. Парень садится рядом и недолго молчит. Он не смотрит на меня, наблюдая за тренировками футбольной команды.
— Что с тобой происходит? — наконец, спрашивает Егор.
Я дёргаю плечом.
— А что со мной? — с вызовом смотрю на его профиль, но потом отворачиваюсь. — Со мной всё хорошо, — немного тише. — Это с тобой что? Хватит уже бегать за мной. Я тебе в прошлый раз всё сказала.
Штормов переплетает свои пальцы и немного склоняется, упираясь предплечьями в колени. Он хмурится. Я неловко молчу, ожидая от него ответа. Мы с ним не оставались вот так наедине уже несколько месяцев, и я, признаться, больше не знаю, как себя вести с ним.
— Ты мне ничего как раз-таки и не сказала, — Егор поджимает губы, смотря на поле. — Ты просто перестала отвечать на звонки и разговаривать со мной. Хотя всё было нормально между нами. И я не понимаю, что случилось.
Я вздыхаю и откидываю назад голову, прикрывая глаза. Обсуждать это у меня нет ни настроения, ни желания, но парень ведь не отстанет. А я… Я просто не знаю, как объяснить ему то, что мы не можем быть вместе. Никак. Вообще. Ни при каких обстоятельствах.
— Сонь, — я открываю веки и кошусь на парня. — Объясни мне. В чём причина? Я тогда хотя бы перестану об этом думать.
Я вздыхаю и прислушиваюсь к свисту тренера и перебранкам на поле. Сегодня тепло. Осеннее солнце пригревает, ветра почти нет. Я сижу на трибунах рядом с парнем, который мне когда-то нравился, и еле сдерживаюсь, чтобы не обнять его. Но между нами больше ничего нет, между нами пропасть, и я не хочу её перепрыгивать, потому что знаю, что до другого края я не долечу.
Полгода назад.
Я с родителями переезжаю сюда ближе к новому году, поэтому в школу мне приходится поступить после зимних каникул. С этим проблем не было — у меня нормальная успеваемость, позволяющая мне спокойно переходить из школы в школу. Как это всегда бывает — ты приходишь в новый класс, никого не знаешь и боишься, что не сможешь влиться в коллектив, но мне было всё равно. Я как-то не планировала, что заведу кучу друзей и поклонников и что стану королевой школы. Я просто хотела получить аттестат и всё. Точнее, это было нужно. Так положено. Ты учишься в школе, потом в универе, а потом идёшь работать. Вот и вся твоя жизнь.
Моя старшая сестра была единственной, кто радовался переезду. Она училась здесь в университете на четвёртом курсе и постоянно ездила на электричках. Родители запрещали ей жить в общаге, потому что думали, что она будет постоянно гулять с парнями и пить, а не учиться. Отец всегда ей говорил: «Закончишь универ, тогда и будешь гулять». Её это дико бесило. Она ненавидела то, что не может распоряжаться своей жизнью так, как она сама хочет. Из-за этого её «протест против семьи» постоянно переливался в скандалы и ссоры. В частности инициатором всего этого дерьма были родители, потому что им вечно что-то не нравилось. А мне это было на руку. Из-за войны с сестрой они совершенно не замечали меня. И я, в отличие от Маши, могла делать всё, что захочу.
День, когда я впервые увидела Егора Штормова, был моим первым днём в новой школе. Заканчивался третий урок, звонок, словно сигнал для животных, заставил всех повскакать на ноги и броситься в коридор.
— Сонь, пошли вместе, — Юля, с которой меня посадили вместе, улыбается, когда смотрит на меня. — Ты же не знаешь ещё кабинеты.