— А у меня они от другого никогда не пройдут… пока я жив! В том городе, где мне довелось прожить там несколько десятилетий, было такое безобразие. Когда проложили троллейбусные линии, сняли часть трамвайных маршрутов. И потому стало хуже! А когда пустили первую линию метро, то ещё сняли часть маршрутов, и трамвайных, и троллейбусных. Сволочи, сволочи, сволочи! Стало премного хуже!… А уж когда пустили вторую линию метро, так жить в том городе стало и вовсе невозможно — потому как отменили ещё немало трамвайных и троллейбусных маршрутов. Но какие они там сволочи!… - и стукнул кулаком по столу.
— Да, с общественным транспортом там такое бывало… Помню, как я был младшеклассником, и мог ездить от дома до школы на выбор — или на троллейбусе, или на автобусе. А как стал среднеклассником, вот тут и пришла Проблема — изменены были маршруты движения общественного транспорта, ну, и, соответственно, места остановок. И всё — не смог я больше ездить до школы и обратно, приходилось пешедралом топать, через несколько кварталов по грязи… Сволочи были чиновники, ах, какие сволочи!… Причём это было ещё задолго до Горбачёва, а после него к проблеме перестройки работы общественного транспорта прибавилась ещё и проблема роста цен на проезд…
— Да и езда на транспорте была не сахар! Вот что меня там больше всего добивало — так это даже не жуткие выстаивания на остановках, под дождём летом, на морозе зимой; и не кошмарная набитость автобусов, про которую тогда говорили "В автобус может влезть столько пассажиров, сколько в него влезло". А — невозмутимое их отношение ко всем этим ужасам, к этой невыносимой набитости! В послесоветское время — ещё и к росту цен… Вот если бы там стоял восьмиэтажный мат по причине трудностей как таковых и трудностей с общественным транспортом, а особенно трудностей с его набитостью — это мне было бы и понятно, и приятно. А невозмутимое отношение окружающих к негармоничности бытия — меня добивало!… Хорошо, что нам нашлось, куда от таких сбежать…
— Да, оно так — вставил ещё один — интересные анекдоты были тогда на тему транспорта. Помню такой, годов где-то с шестидесятых:
"Едет переполненный автобус. Заходит в него инвалид Великой Отечественной. Смотрит — сидит молодой парень. Подходит к нему и говорит: "Я на фронте был, ногу свою потерял…" Парень не реагирует. Инвалид снова говорит: "Я на фронте был, ногу свою потерял…" Парень в окно смотрит. Инвалид в третий раз говорит: "Я на фронте был, ногу свою потерял…" Парень ему и отвечает: "Что вы ко мне пристали, я вашей ноги не находил!…"
— Что естественно, то не безобразно! Если тому герою 18 лет стукнуло не в семьдесят первом, а в сорок первом, то это его роль во Вселенной и место в Истории — геройствовать в своих сороковых для обеспечения хорошее жизни в наши семидесятые!
— Поскольку у нас речь зашла о тамошнем общественном транспорте, о набитых автобусах, о старичье в них… А вспомним-ка, чем мы отличались! Были там такие молодые люди, которые никогда в автобусах никому сидячих мест не уступали — ни старым, ни малым; кроме разве что случаев, когда их всем автобусом заставляли. А были и такие молодые люди, которые всегда уступали — и беременным, и инвалидам. И те, и другие — не похожи на нас! Такие, как мы — смотря сколько им ехать! Если недалеко — почти всегда уступали, если не очень далеко — в половине примерно случаев, а вот если очень далеко — тогда не уступали никому, кроме как, разумеется, если их всем автобусом начинали склонять… Мы таковы!…
— Да, мы таковы… там были!… Да ещё и телевизоры… там смотрели. Здесь у нас давно уже они остались только в виде музейных экспонатов… Хотя в принципе что нам мешает развернуть телепроизводство и телепередачи?!…
— Экологические соображения, разумеется! Телепроизводство вредно для экологии, а она для нас превыше всего! А ну, как кордаитам не понравится — и что будет с нами?!……
— Что да, то да… Рисковать нельзя! Зато мочалок у нас по-прежнему помногу и они по-прежнему молодые!…
— А особенно у нашего химика! Вот кто всех нас переплюнул, когда уцепил там вместе с прочими такое вот трио красоток — матку, дочку, и внучку! И с самого начала здесь они — все не старше 19 лет… Со стороны и не отличишь, кто из них кто. Все из первого поколения…
— Придерживаются нашего стандартного возраста. Как и все прочие, как и все мы…
Присутствующие переглянулись — все они, как почти всегда, внешне выглядели как типичные 19-летние…