— Ох, уж эти самоцветы… В том мире нас бы не поняли — почему они у нас негранёными вставляются в изделия?!…
— В том мире совсем иначе посмотрели бы на то, что наш ювелир не двужильный и потому выбор у него невелик — или понаизготовлять много изделий с негранёными самоцветами, или сделать мало изделий с огранёнными, то тогда на всех не хватит. Там бы предпочли распорядиться так, что кому-то огранка, а кому-то кукиш, а мы — наоборот! У нас огранённые только для красоты выставляются, а с негранёными таскаемся…
— Скажи лучше, что там бы ювелира заставили малышню учить своему мастерству… А мы куда как предусмотрительнее. Всё у нас делается тихо, мирно, сонно, спокойно, и — неспешно…
— Неспешно плывём, неспешно собираем… И неспешно отстаиваемся в хороших бухтах, на предмет дождаться у моря погоды…
— А куда нам спешить?!… Год не выгадаешь, а месяц не важен. А уж плюс-минус декаду так тем более…
— Скажи лучше — столетие не выгадаешь, а год не важен…
— Время придёт… И мы будем говорить, что тысячелетие не выгадаешь, а столетие не важно…
— В том мире так было бы невозможно… Никому! А тем более такому, как мы…
— Ах он мерзкий, отвратительный тот мир… Прошло пятнадцать веков — а в памяти нашей всё оно как вчера… Все его ужасы и гнусности…
— Да уж, помню… Как в том мире приходилось мне как-то слышать про такого жителя… Вроде бы самый обыкновенный гражданин, ничуть не уголовник, а это главное… И даже срочную в своё время отслужил… И в советское время исхитрился много лет прожить на иждивении жены!…
— Во как!… Молодец…
— Было там что-то такое, что женился он на какой-то клуше, которой он понадобился не иначе как для получения престижного, с тогомирской точки зрения, статуса замужней женщины. И — сразу же сел ей на шею, работать не желая. Но! — он ей обходился очень дёшево, потому как согласен был на такую радость, чтобы она его кормила самой дешёвой едой — чернягой по 14 копеек за буханку и жареной мойвой по той же цене. Ну, иногда луковицу или чесночину, как от цинги профилактику… И чай самый дешёвый, без сахара…
— Что ж, это естественно…
— И даже лягавка ничего с ним поделать не смогла. Всё ж не уголовник, а попробовать тунеядство пришить — так он официально у своей работающей жены домохозяин… Причём всё своё время он тратил только на одно — валялся на диване, ничего не делая и ни о чём не думая…
— У йогов это называется шавасана…
— Может быть… Вот так и провалялся на диване до ельцинизма!… Когда не стало такой дешёвой еды, чтобы жена могла его содержать за копейки… И человек подох с голоду!…
— Вот такой сволочной был тот мир… Никакие политики там не дошли до того, что если гражданин не уголовник, то он не обязан работать — это государство его обязано содержать!… Государство, не родня!…
— А если бы такой, как мы, вздумал бы стать уголовником — что получилось бы?!…
— Приходилось как-то там слышать про такого перца… Как он захотел стать уголовником, не то в пятидесятые, не то в семидесятые…
Взял палку и пошёл по городу… В открытую и в наглую!… На остановке увидел какую-то сквернообразную бабку с сумкой, пристукнул её палкой, схватил сумку и побежал… Когда он с сумкой бежал по улице, это было самое счастливое время всей его жизни; всё в нём пело и играло, он был уверен, что в этой сумке лежат миллионы, и что теперь он на всю жизнь богат и счастлив… А там лежал всего лишь сломанный зонтик! И схлопотал парниша за это шесть лет!…
А самое интересное во всей этой истории — то, что он всё это учудил на улице своего родного города, в котором он с детства примелькался!… И потому поймать его лягавым было легче лёгкого…
— Да, так оно и бывает… Там оно так и бывало… Когда такие, как мы, вздумали бы стать уголовниками… Сволочной был тот мир!…
— Очень сволочной!…
А в это время в трюме шхуны два подвахтенных матроса вели свой разговор:
— Восьмое, говоришь, поколение?!…
Через две тысячи лет.
Опять тот же самый Пиршественный зал в жилом лакколите. И снова сидят за столами вечно 19-летние из первого поколения. И снова они говорят:
— На двухтысячелетие нашей здешней истории нас собрал наш технарь. Как и на прошлое тысячелетие. Что нам скажет наш технарь?… Надо полагать, опять про метеорит?!…
— Именно так, жители! — провозгласил технарь — могу всех поздравить. У меня для вас четыре новости. Первая — хронопробой заработал. И на этот раз проработать может долго!
Мне уже удалось заглянуть в будущее до падения астероида. Методом хронотыка неплохо разведал… А вот насчёт того, что я разведал — у меня для вас ещё три новости; хорошая, плохая и специфическая… С какой начинать?!…