Повернувшись к компьютеру, Тори набрала на клавиатуре сначала «Дорогой Джон», затем «Дорогой Рэнд» и «Дорогой босс». Однако ничего нового на экране не появилось. Пальцы Тори вновь пришли в движение и вызвали сочетания «Милый Рэнд», «Любимый Рэнд», а потом те же нежные эпитеты со словами «босс». Компьютер по-прежнему не реагировал.
Взглянув на экран, Рэнд предложил:
– Попробуй набрать «Рэндал».
Отметив игривую интонацию, с которой это было произнесено, Тори раздраженно застучала по клавишам. На экране появилось сначала просто слово «Рэндал», а затем – «Рэндал, любимый». Никакой реакции! Тогда она поменяла слова местами и перед их глазами вдруг возник длиннейший список незнакомых символов. Сомневаться не приходилось: это был новый указатель кодов.
Тори охватило волнение. Взяв лежавшую рядом чистую дискету, она на всякий случай переписала информацию, появившуюся на экране. Затем подумала и включила принтер. Раздался характерный скрежет, и через полминуты Рэнд уже держал в руках отпечатанную копию указателя кодов. Брови его озабоченно нахмурились.
– Но здесь нет никакой связи с именами наших файлов!
– Ты же сам сказал, что Лиза зла и коварна. Если это так, то она должна была максимально затруднить для нас разгадку. Видимо, придется расшифровать все обозначения нового указателя и попытаться найти подход к каждому файлу в отдельности. Но мы все же кое-чего добились! У нас уже есть печка, от которой можно танцевать!
Рэнд был поражен. Любой другой, взглянув на этот вроде бы не имеющий никакого отношения к нужным файлам список, непременно бы решил, что окончательно доломал компьютер, и, подняв руки вверх, отказался бы от дальнейших поисков. Тори же сразу поняла, в чем дело. Какой бы она ни была, но в уме ей не откажешь!
Дверь приоткрылась, и в кабинет снова заглянула Дороти. Увидев возбужденные лица сына и невестки, она улыбнулась и спросила:
– Что означает ваш восторженный вид? Неужели что-то удалось?
– Мы нашли новый указатель кодов, – ответила Тори. – С его помощью можно постепенно обнаружить и наши файлы. Но для этого придется немало потрудиться и помучиться!
Дороти подняла глаза к потолку, благодаря Всевышнего. Снова взглянув на Тори и Рэнда, она поняла, что, увлеченные делом, они уже забыли о ней. Поэтому, дотронувшись до плеча сына, сказала:
– Я сейчас слишком устала, чтобы интересоваться деталями, но завтра утром вы мне все расскажете. Спокойной ночи!
Тори и Рэнд дружно обернулись и пожелали ей приятных сновидений.
– Спасибо, дети мои, – ответила Дороти. – Я заперла все двери и потушила свет. Похоже, что Минди заснула. У нее на столике горит ночничок, а дверь в комнату приоткрыта. – Она повернулась и вышла из кабинета.
Опасаясь реакции Рэнда на интимно-семейный тон свекрови, Тори виновато взглянула на мужа и сказала:
– Не сердись. Лоутон не так уж далеко, и я быстро доеду до гостиницы. Хотя, честно говоря, меня не привлекает перспектива ночной поездки. – С этими словами она вынула из компьютера дискету и, надписав ее, вложила в конверт.
Рэнда возмутило предположение Дороти о том, что Тори может остаться ночевать на ранчо, и если бы жена подтвердила подобное намерение, он без колебаний указал бы ей на дверь. Но тактичность Тори обезоружила его. Посмотрев на часы, Рэнд сказал:
– Уже час ночи. Пожалуй, тебе стоит позвонить в гостиницу и отказаться от номера. Я не хочу выслушивать очередные нотации матери по поводу гостеприимства.
Тори не верила своим ушам. Ей было отлично известно, что Рэнд не придает никакого значения наставлениям Дороти. Кроме того, всего лишь пару часов назад он категорически заявил, что не желает видеть ее у себя в доме. Что же заставило его переменить намерения? Вряд ли его смягчил только успех в поиске пропавших файлов….
– Ты разрешаешь мне остаться? – спросила она. – На какое время и на каких условиях?
Рэнд бросил на нее насмешливый взгляд.
– Если ты опасаешься за свою невинность, то я не собираюсь на нее посягать. Можешь не беспокоиться.
– Ты отлично знаешь, что я не это имела в виду, – мгновенно отдалившись, ответила Тори. – Я хочу узнать, налагаются ли какие-нибудь ограничения на мое поведение здесь?
– Тебе разрешили остаться, чтобы помочь наладить компьютер.
– И как долго мне позволят здесь пробыть?
– Пока система не заработает.
– Могу ли я рассчитывать на продление разрешения? Скажем, до тех пор, пока ты не найдешь себе новую секретаршу?
– Утонченный шантаж?
– Почему же? У политиков это называется компромиссом.
Что-то в тоне жены заставило Рэнда уступить.
– Хорошо. Но не ожидай никаких привилегий. Ты будешь работать на тех же условиях, что и прежние секретарши.
– Никакого особого отношения мне не нужно – ни от тебя, ни от кого бы то ни было. А работы я не боюсь.
С минуту, если не дольше, они молча смотрели друг на друга. Обоим это время показалось вечностью. Наконец Рэнд, глубоко вздохнув, предложил:
– Дай мне ключи от машины – я перенесу в дом твои вещи.
Тори взглядом указала на сумочку, лежавшую на столе, и снова занялась компьютером. Управляться с умной электронной системой было куда легче, чем с непредсказуемым и вдобавок обозленным потомком Адама.…
За спиной послышалось позвякивание доставаемых из сумки ключей, и Тори ожидала, что вот-вот скрипнет дверь и Рэнд выйдет. Но вместо этого раздался возмущенный возглас. Обернувшись, она увидела, что муж вывалил на стол содержимое ее сумки. Это было уж слишком. Она вскочила и, задыхаясь от негодования, воскликнула:
– Я разрешила тебе взять ключи, но отнюдь не рыться в моих вещах!
Тори попыталась выхватить из рук Рэнда маленький альбом с последними фотографиями Минди, который тот уже успел открыть. Но он крепко обхватил ее свободной рукой за плечи, лишив всякой возможности двигаться. Глаза его горели бешенством. Тори попыталась вырваться, но не тут-то было! Недаром даже среди местных фермеров Рэнд выделялся своей силой и железной хваткой!
– Какой негодяй присылает тебе фотографии Минди? – кричал он ей в лицо. – Я запретил всем в этом доме давать тебе какую-либо информацию о дочери. Тем более за моей спиной!
До боли стиснув зубы, Тори молчала и с вызовом смотрела на Рэнда. А он держал ее все крепче, невольно прижимая к своей мускулистой груди. Для молодой женщины это было настоящей пыткой. Она чувствовала прикосновение его сильного тела, слышала биение сердца и лихорадочное дыхание. Жгучее желание, с которым, казалось, невозможно было совладать, охватило Тори.
А Рэнд неистовствовал. Молчание Тори приводило его в ярость, а от близости ее упругой груди и пьянящего аромата духов голова шла кругом. За время их разлуки Рэнд успел отвыкнуть от этой женщины, но сейчас ее сексуальная притягательность снова брала над ним верх. Сделав колоссальное усилие, он оттолкнул от себя Тори и, отступив на шаг, прорычал:
– Я желаю знать, от кого ты получаешь фотографии дочери. Кем бы ни оказался этот человек, завтра же его не будет в моем доме. Шпионов около себя я не потерплю!
– Может быть, ты лучше задумаешься не о том, кто этот человек, а почему он так поступает?
– Как прикажешь понимать твои слова?
– Очень просто. Тот, кого ты называешь негодяем, на самом деле по-настоящему благороден. Он сумел понять, что, несмотря на долгую разлуку, я ни на минуту не переставала любить свою дочь и имею полное право не только встречаться с ней, но и знать все о ее жизни. Я с благодарностью приняла помощь этого человека, ибо у меня не было другого выхода: ты оказался слишком безрассудным!
– Что? – возопил Рэнд, совершенно забыв о том, что в доме все спят. – Это я безрассудный?!
– А как же иначе объяснить твое упорное нежелание разрешить мне видеться с дочерью, не говоря уже о неприкрытом стремлении выгнать меня из своего дома. А еще раньше ты возвращал мои письма, категорически отказывался разговаривать по телефону.… Сам посуди, похоже ли это на поведение разумного человека?