В завершение, вспомнив о времени года, Анита потребовала кашемировое пальто, и Кристиан не выдержал:
— Госпожа… Простите меня, но это очень дорого. Я сам столько не стою, — хорошо, что чужих ушей поблизости не было.
— Давай, я сама решу, что мне делать. Хочу — скупаю весь магазин, хочу — наряжаю, ведь праздник-то мой? — о своих словах она потом пожалела, потому что Крис притих и всю обратную дорогу не поднимал на нее глаз.
«Нет, таких просто не бывает, — думала Анита, глядя на идущего ей навстречу Кристиана. — Он невозможно, нереально красивый. И он мой весь, целиком и полностью. И я знаю, что сегодня мы придем домой и он приготовит мне ужин и будет так ухаживать и заботиться обо мне, что я почувствую себя вначале хрустальной статуэткой, а потом самой счастливой и желанной женщиной. И мне все равно, даже если он таким образом просто выживает. Мне нравится происходящее, я чувствую себя счастливой. Если можно быть расчетливым и так себя вести… Ну, значит, так оно и должно быть.»
Сегодня сидящий с ней за одним столиком мужчина так бережно и красиво ухаживал, ловил каждый ее взгляд, что она чувствовала себя в сказке. Портить сама себе настроение она не собиралась, а собиралась купаться в заботливо восхищенных взглядах своего спутника и завистливо — недоуменных — остальных посетителей. Эти взгляды придавали кураж и заставляли то и дело приглушать довольную улыбку на губах.
Помня о том, что лучшее украшение девушки — красивый мужчина рядом, Анита сегодня не стала особенно наряжаться. Она никогда не принадлежала к тем, кто встает в 4 утра, чтобы быть готовым к мероприятию в 10 вечера. К тому же перед новогодними праздниками всегда возникала тысяча дел, требовавшая ее непременного участия, поэтому сегодня она собиралась просто отдыхать. Кристиан был в том самом облюбованном Анитой синем костюме, она сама — в простом бирюзовом платье.
Молодая и красивая пара привлекала любопытные взгляды. К их столику несколько раз подходили знакомые поздороваться. Анита с ослепительной улыбкой представляла им Криса: «Мой молодой человек, Кристиан», Кристиан улыбался не менее ослепительно.
Шоу-программа в «Семи футах» всегда была на высоте, обслуживание — тоже, не зря место было «свое». Анита повернулась к своему спутнику, собираясь поинтересоваться его впечатлениями, и замерла. С ним явно происходило что-то не то: на губах застыла вежливая полуулыбка, а глаза метались по залу, словно ища кого-то. Она дотронулась до его руки, и Крис вздрогнул, словно просыпаясь. Подтверждая это, он взглянул на нее, явно не узнавая, пытаясь найти ее образ в памяти. Пришлось взять его руки в свои, надеясь, что для случайных свидетелей это будет выглядеть просто внезапной вспышкой желания. Руки были холодными и казалось, что где-то внутри Кристиана сотрясает дрожь. Анита гладила его пальцы, стараясь одновременно согреть и успокоить, не зная, как она поступит, если Крис так и не посмотрит на нее осмысленно. Почему-то совершенно не было досады: «Ну вот, испортил мне вечер!», просто хотелось привести его в чувство и утащить домой, а уже там реанимировать по-настоящему.
У него явная паника, вот только из-за чего?
— Крис, что случилось? Посмотри на меня. Тебя что-то напугало, кого-то узнал? — его взгляд продолжает блуждать по сторонам, бледность заметна даже на смуглой коже, над верхней губой капельки пота, а дыхание она даже не слышит — чувствует, держа его за руку. Если ему станет хуже, то плевать на окружающих, придется приводить в чувство прямо здесь, как получится!
Но, кажется, приступ проходит, и на Аниту снова смотрит ее смущенный спутник. Он восстанавливает дыхание, пытается что-то сказать и тут его накрывает осознание происходящего — вина, смущение, страх за свое поведение.
— Госпожа, простите… я испортил вам праздник.
— Все нормально. Ты сам-то как? Идти сейчас сможешь? — пока Анита это говорила, она поняла, что уходить сейчас — далеко не лучшая идея, потому что Крис просто не держался на ногах. Нужно, наоборот, какое-то время посидеть и успокоиться.
Как ни странно, в течение следующего часа Кристиан внешне уже полностью пришел в себя и подавал своей хозяйке пальто с прежней грациозной заботой. Вот только обманываться этим его «все уже в порядке, спасибо», наверное, не стоило.