Но вот прошло тридцать три года. Песню «Огромное небо» и до сего времени, хоть теперь и не часто, можно услышать. Она по–прежнему любима, особенно у летчиков. Современные средства массовой информации о советских песнях, да еще патриотического направления, почему–то стараются писать поменьше. Но вот 7 февраля 1997 года «Комсомольская правда» вдруг дает текст песни «Огромное небо», а рядом коротко — историю ее создания. Но, что странно, авторы публикации И. Паров и С. Чернов весьма своеобразно излагают факты, которые положены в основу написания этого известного музыкального произведения. По их мнению, никакого подвига и не было, а был безответственный поступок капитана Капустина, решившего в небе над Берлином закрутить «бочку», продемонстрировав тем самым возможности советского истребителя. В результате двигатели нового военного самолета захлебнулись и произошло то, что произошло. Авторы ссылаются на якобы свидетельство одного из пилотов, который летал в этой же группе самолетов. Но как поверить в это, если фамилии свидетеля они не приводят. У них трагедия над Берлином произошла не 6 апреля, как это было на самом деле, а почему–то 2 марта. В их публикации самолет упал не в озеро Штёссензее, откуда его потом поднимали англичане, а в реку Шпрее. Да и с орденами у Парова и Чернова тоже вышел конфуз. Бориса Капустина и Юрия Янова посмертно наградили орденами Красного Знамени, а не Красной Звезды, как пишут эти авторы. Собственно, из таких вот, мягко говоря, «фактов» состоит вся история песни, написанная авторами «Комсомолки». Похоже, они рассчитывали, что молодежь, которая «выбирает пепси», не будет копаться в архивах в поисках истины и всю эту блажь примет на веру, что называется, с лету.
Но за Бориса Капустина и Юрия Янова вступились их сослуживцы, военные журналисты. Валентин Руденко в газете «Красная звезда» от 2 июня 1998 года приводит массу других фактов, искаженных Паровым и Черновым.
В отличие от «Комсомолки» «Красная звезда» опирается на документы, на свидетельства людей, которые высказывают свое мнение по поводу случившегося, приводят выдержки из акта с выводами комиссии, расследовавшей причины катастрофы советского самолета над Берлином.
Помните слова песни: «Однажды в полете мотор отказал…»?
Это было именно так на самом деле. Причиной аварии самолета, как сказано в акте, был «конструктивно–производственный дефект», в частности — «помпаж двигателей».
Акт с выводами комиссии авторы статьи в «Комсомолке» без труда и сами могли бы найти в архиве Минобороны в городе Подольске под Москвой.
Но, как видно, это не входило в их планы. Более того, они попытались провести аналогию между экипажем капитана Капустина и предателем Беленко, угнавшим новейший советский самолет в Японию, что нанесло в то время огромный урон обороноспособности нашей страны.
Чернов и Паров и заголовок своей статье придумали похлеще: «Так могла начаться третья мировая». Но в том, 1966 году мужеством Капустина и Янова во время спасения города, даже не попытавшихся воспользоваться катапультой, восхищались тысячи жителей Берлина, руководители Германии, журналисты и английские военные, извлекавшие искореженные остатки самолета из лесистого берега у озера Штёссензее.
В память о подвиге русских парней в Германии установлено несколько обелисков. Наши же доморощенные толкователи современной истории, пусть даже не считающие поступок летчиков подвигом, принялись по–своему трактовать действия молодых офицеров, погибших при исполнении воинского долга.
Они, конечно же, понимали, что прежде всего наносят душевные раны родственникам погибших летчиков, унижают людей, чья творческая биография была связана с песней «Огромное небо», что вселяют в души наших детей, молодых воинов недоверие к фактам истории.
Грустно, но нашлись люди, которые поверили этой публикации. Даже в Ростове–на–Дону, в школе имени Капустина, судя по публикации в газете «Красная звезда», закрыли музей, бюст летчика спрятали в подвал.
Жена капитана Капустина Галина Андреевна, прочитав статью в «Комсомолке», была потрясена и, чтобы защитить честь и достоинство погибшего мужа и его товарища, подала на Чернова и Парова в суд. Вот что Галина Андреевна рассказала по этому поводу: «Мы с сыном Валерием, который к тому времени стал уже полковником, кандидатом философских наук, преподавателем академии имени Петра Великого, отстояли честь и достоинство Бориса Капустина. Назначалось девять судов, я ездила на семь, состоялось три.