Моросящего дождя недостаточно, чтобы моя толстовка промокла, но Лили пробыла здесь некоторое время, и ее волосы теперь прилипли к лицу. Треск ветки вдалеке заставляет ее голову дернуться в сторону, и она вглядывается в темноту. Здесь, в Мейпл-Холлоу, мы не устанавливаем уличных фонарей, если только это не городская площадь - это место круглый год освещено, как чертова рождественская елка.
Через несколько мгновений ее взгляд возвращается к надгробиям перед ней, но время от времени она поднимает глаза, как будто чего-то ждет.
Когда сова ухает еще громче в темноте, она вскакивает на ноги и натягивает кардиган на свое хрупкое тело, оглядываясь через плечо. Страх остаться одной на кладбище дает о себе знать - это написано у нее на лице. Я прячусь за большим деревом, наблюдая за ней. Она направляется в сторону города, когда маска Илая освещает темноту, и ее шаги замедляются.
Он сразу же выключает ее, и тогда маска Харлена оживает.
— Чего вы хотите? — кричит она, поворачиваясь полукругом, чтобы оба мужчины могли ее хорошо слышать. Ха, значит, Харлен и Илай не были полны дерьма - она действительно этого хочет. Осознав это, я надеваю маску, и она со вздохом поворачивает ко мне голову.
— Не попадайся! — Кричит Илай, и она убегает из города, вглубь кладбища.
Сегодняшний вечер может оказаться намного веселее, чем я ожидал.
Глава Восьмая
Лили
Прошло несколько дней с тех пор, как они пришли в мой дом и перевернули мой мир. Я почти подумала, что, возможно, они сдались. Когда хрустнула ветка, мне показалось, что я что-то слышу, и эта чертова сова действительно напугала меня до смерти. Просто потому, что мне нравится, когда за мной гонятся, это не значит, что я невосприимчива к тому, что происходит ночью. Но, по глупости, я чувствую себя в большей безопасности, зная, что они тут, и что они выполнили свое обещание привести третьего. Интересно, что они запланировали. Судя по тому, как они разошлись, кажется, что их цель - выследить меня и заставить бежать дальше на кладбище, подальше от окраины города.
В сгущающейся темноте я не слишком ускоряю шаг, и их маски время от времени вспыхивают, давая мне знать, что они все еще здесь. Мое сердце сильно бьется в груди, и дрожь возбуждения пробегает по моему телу. Если бы вы спросили меня шесть месяцев назад, воплотила бы я в жизнь свои самые смелые фантазии с кучей неизвестных незнакомцев, я бы рассмеялась. После сегодняшней ночи я должна положить этому конец. Я уже повеселилась, и теперь маленькие крупицы сомнения закрадываются в мой разум. Что, если они женаты или выжидают удобного момента и развлекаются, прежде чем причинить мне боль, что бы я никому не рассказала? И все же от волнения мои ноги двигаются вперед. Пытаясь не двигаться в направлении, которого они от меня не хотят.
И только после того, как мы минуем старое кладбище и ступаем на то, что на местной карте называется утесом - утес, который обрывается прямо в океан внизу, - все три маски включаются. Мое сердце учащено забилось, когда они приблизились ко мне. Выбегая на поляну среди деревьев, пока звук шагов следует прямо за мной, я знаю, что хочу этого - мне это нужно. Это единственное, что заставляет меня чувствовать себя в здравом уме с тех пор, как я разрушила всю свою жизнь, все свое будущее. Вот почему я в первую очередь была на кладбище, разговаривая с Мэвис, надеясь, что она подаст мне знак, что я сделала правильный выбор. Подумала бы она, что я сошла с ума, позволив незнакомцам преследовать и трахать меня? О чем я думаю? Конечно, она бы подумала. Прямо сейчас даже я так думаю, особенно с учетом того, что я в меньшинстве. И все же порочная сторона меня продолжает ожидать момента, когда они заполучат меня именно там, где хотят.
Крик срывается с моих губ, когда я врезаюсь в твердое тело в темноте. Я падаю на задницу, и маска загорается, когда он делает шаг вперед.
— Скучала по мне, детка?
Я отползаю назад, пока пара ботинок не останавливает меня. Я окружена, хотя третий человек в маске стоит немного дальше, чем двое других.
— На колени.
Только один из них говорит, так что, должно быть, он главный. Я знаю, что он из дома с привидениями; его маска отличается от двух других. Я делаю, как он просит, и приподнимаюсь на коленях. Незнакомец в маске позади меня подхватывает меня под локти и разворачивает лицом к другому человеку в маске.
— Покажи ему, как хорошо работает твой рот.
Я киваю и наклоняюсь вперед, затем дрожащими пальцами расстегиваю пуговицу на его джинсах и опускаю молнию. Я удивлена, когда его член выскакивает прямо, не ограниченный боксерами. Наклоняясь вперед, я приподнимаюсь выше на коленях и облизываю его ствол от основания до кончика, заставляя его стонать. Один из них подходит ко мне сзади и накручивает мои волосы на руку. Оттягивает мою голову назад к их промежности, заставляя меня посмотреть на них снизу вверх, прежде чем он подталкивает мою голову вперед к эрегированному члену своего друга. Я протягиваю руку и обхватываю основание, в то время как человек в маске позади меня задает темп, опуская мою голову вниз и снова поднимая ее. Глядя на человека в маске передо мной, я вижу, что его голова откинута назад.
Мужчина позади меня толкает меня вниз, все дальше и дальше, мои сопротивления подстегивают его. Он толкает меня дальше моего обычного уровня комфорта, но я принимаю всю длину его друга, наслаждаясь каждой чертовой секундой.
Маленькие камешки впиваются мне в колени, когда незнакомец трахает меня в рот. Когда его член набухает у меня во рту, я готовлюсь к тому, что будет дальше. Раньше это было худшей частью минета, Чарльз хотел, чтобы я глотала, но в этот момент я не могу дождаться, когда сперма этого мужчины хлынет мне в горло.
Мужчина позади меня тянет меня назад, как только солоноватый привкус попадает мне на язык. Он дергает меня за волосы, так что я снова вынуждена поднять на него взгляд. Затем он двумя пальцами заталкивает пролитую сперму обратно мне в рот, трахая ими мой рот и следя за тем, чтобы я не потратила впустую ни капли. Как только он убирает пальцы, он толкает меня на четвереньки, и звук его молнии эхом разносится вокруг нас. Свежий воздух касается моей задницы, когда мои льняные брюки спускают с бедер.