Что, если значило?
Снова задрожав, я на автомате перекатилась на другой бок… И случайно оказалась на второй половине убежища. Там, где лежал матрас Альта… вместе с самим Альтом. Но как? Черт возьми, как? Ведь я точно помню, когда мы ложились спать, эта небольшая, тонкая, но крепкая стенка между нами точно была на месте!..
Только вот теперь думать про исчезнувшую стену не получалось. Потому что я лежала не просто вплотную к Альту, а буквально прижималась к нему, почти что закинув на него ногу! И оцепенев, не могла сделать единственное разумное в этой ситуации: сию же секунду отодвинуться от него, вернуться на свою половину и накрыться одеялом.
Но нет. Вместо этого я продолжала прижиматься к нему всем телом, и даже положила руку ему на грудь. Ну а миг спустя…
А миг спустя тихонько застонала, когда он резко перевернулся, нависая надо мной, и переплел со мной пальцы.
Слов не было. Лишь напряженное дыхание, дрожащее сердце и взгляд, который пленял в полумраке, не оставляя ни единого шанса сбежать от тех чувств, которые бескомпромиссно овладевали мной. До той самой минуты, как я слегка приоткрыла губы, принимая нежный поцелуй… Который Альт миг спустя углубил, запуская пальцы в мои волосы!
Все мое существо словно сорвалось с цепи. Сражаясь с этими губами, я не сдерживала стонов, выгибаясь навстречу сильному тренированному телу. И пропуская сквозь пальцы его мягкие волосы, блаженно прикрыла глаза, ощущая как ловкие мужские руки принялись стягивать с меня пижаму.
– Ты уверена? – замерев на миг, прошептал он мне на ухо.
– Да, – тихо ответила я, и это было последним, что мне удалось сказать, прежде чем все мое существо растворилось в нежном желании.
Когда утром я проснулась, прошло около минуты, прежде чем ко мне пришло осознание того, что засыпала я на взмокшей от пота груди Альта. И одновременно с румянцем, залившим мои щеки, ко мне пришло понимание того, что сейчас его рядом со мной не было. Я находилась в убежище одна.
Вздрогнув, я поспешила отрыть свою одежду и принялась торопливо ее на себя натягивать. При этом с каждой минутой ощущая, как все сильнее заливаюсь краской. Все, произошедшее этой ночью, казалось просто сном. Вот только небольшое пятнышко засохшей крови на матрасе вполне не двузначно намекало, что никакой это был не сон! И я… я в самом деле сделала это! В самом деле отдалась ему. А теперь просто пыталась осознать этот факт и понять, что вообще сейчас чувствовать. Потому что с одной стороны нет смысла отрицать: прошлой ночью мне было хорошо. До дрожи хорошо. И я в самом деле была счастлива с ним.
Но вот с другой меня сжирала паника. Потому что я переспала с парнем, так предварительно с ним ничего не обсудив! В том числе и ключевого вопроса: как он относиться ко мне и что все это значило для него?
Я понимала, что с каждой секундой накручиваю себя, но не могла остановиться. И выход был только один: как можно скорее найти Альта, посмотреть ему в глаза и поговорить. Ну а дальше… а о том, что может быть дальше, мне было просто страшно подумать.
Сделав глубокий вдох, я завязала последние завязки своей кофты и выползла из убежища. Как нетрудно догадаться, было уже утро, причем не совсем ранее. Тем не менее, пока далеко не день.
Только вот Альта у входа не нашлось. Где же он? Ну правда, не мог же просто взять и бросить меня здесь вместе со всеми своими прибамбасами?
Ощущая, как нарастает волнение, я прислушалась… и услышала едва уловимые шорохи и голоса. Нахмурив брови, тихонько покралась за ними.
А несколько минут спустя мне пришлось зажать себе рот ладонью. Потому что за кустами шиповника рядом с Альтом стоял никто иной, как тот мужчина, который тогда прицепился ко мне в таверне.
Артур Пендрагон.
– …И все равно я сомневался, что она падет так низко, – презрительно фыркнул король, скрестив руки на груди.
– Я ведь тебе говорил, – самодовольно хмыкнул Альт. – Обычная шлюха, клюющая на смазливые мордашки. Парочка удачных стечений обстоятельств, и вот она уже похотливо стонет подо мной полночи! Так что… я выполнил свою часть сделки и отымел эту дуру. Жду платы с твоей стороны.
– Ты все получишь, даже не сомневайся. А… – говорил Артур, вот только я уже не слышала его.
Потому что боль, пронзившая грудь, оказалась слишком сильной, чтобы вообще возможно было ощущать что-либо кроме нее. Я не ощущала даже беззвучных слез, катившихся по моим щекам. Нет, только боль. Одна сплошная боль, с которой мое разбитое сердце рассыпалось на осколки.
Дышать стало трудно, а в глазах начало темнеть. И последним, что я видела, прежде чем лишиться чувств, была сияющая золотая чаша, появившаяся из моей груди!