— Всё в порядке? — вдруг придрался ко мне секьюрити и захотелось как следует вмазать ему по роже. Он что новенький тут? Совсем попутал что-то? — Девушка вроде не хочет идти с вами.
— Да! Не хочу! — пискнула Бестия и принялась снова дрыгать ногами, словно увидела в этом бугае надежду на спасение. Пришлось опустить её на землю, поддерживая за локоть, чтобы не упала и посмотреть в глаза верзилы.
— У нас всё нормально, а вот тебе следует пойти в коридоре трахающихся разнять, а то как-то нехорошо на людях-то совокупляться!
По моему взгляду можно было понять, что меня лучше не трогать. Второй охранник быстро среагировал и начал извиняться передо мной, но мне его извинения были до лампочки. Я потянул Бестию к машине.
— Пусти меня!
— Пускаю! — я отпустил её локоть, контролируя, чтобы поймать, если начнёт падать. Но она удержалась, хоть и покачивалась из стороны в сторону.
Как её, вообще, так сильно разнесло с мохито? Она совсем не умеет пить или что с ней такое вообще? Хотя они с братом никогда не пили… Трезвенники чёртовы. Урод тоже всегда из себя святошу корчил, и я даже вообразить не мог, на что он способен. Доверял сильнее, чем себе. А зря! Как же зря!
— Вали! Ну! Куда ты пойдёшь? — повысил я голос, надеясь, что она успокоится.
Бестии на самом деле было некуда пойти одной. Пусть сейчас и день на дворе стоял, но она не знала этого района и в таком состоянии вряд ли добралась бы до остановки без приключений. Да и брата она бы побоялась. Покажется ему на глаза и в край разочарует…
Вот только собственный фарс начал напрягать, когда она развернулась и пошла… Серьёзно? Не думал, что обрету себе такую головную боль. И что мне с этим делать? Догнать и развернуть? Засунуть её в багажник и вывезти куда-нибудь в лес? Повеселился на свою голову. Лучше бы пригласил какую-нибудь девочку и трахнул во всех позах, чтобы пищала подо мной и умоляла брать её ещё и ещё.
Блядь!
— Ну куда ты попёрлась? — не выдержал я, надеясь задержать Бестию голосом и заставить одуматься.
— А тебе есть до этого дело? — огрызнулась она, не останавливаясь и не оборачиваясь.
Есть! Потому что если бы не было, то ты бы уже ревела где-нибудь в уголке из-за того, что испытала тоже, что моя сестра — настоящее насилие. Вот только хрен ты когда-то узнаешь об этом.
— Мне есть дело до моей репутации! Ты моя девушка. Забыла? Хочешь опозорить меня на весь город? Валяй! Но тогда твой братик…
Бестия остановилась. Она медленно обернулась в мою сторону и одарила таким ненавистным взглядом, что убить можно было бы, если превратить его в оружие. Быстрым шагом она вернулась ко мне, почти не качаясь. Отменная выдержка! И ведь двигало ей в этот момент только одно — желание плюнуть мне в рожу.
— Ты ничтожество! — бросила она и пошагала к машине.
Прям как пощёчина…
Вот только мне плевать…
Будешь считать меня бо?льшим ничтожеством позже…
А пока…
Я снял машину с сигнализации и открыл дверцу, чтобы Бестия села. Самому хотелось перекурить, уж слишком серьёзную эмоциональную встряску она мне устроила. Вот только Анне совсем не вовремя приспичило избавиться от выпитого алкоголя, и её начало рвать.
Да твою ж мать!!!
«Только не задень обшивку салона! Она, вообще-то, очень дорогая и плохо чистится!» — хотелось заорать мне, но я держал язык за зубами.
Я бросился в салон, чтобы достать салфетки и минеральную воду. Кажется, что у меня осталась маленькая бутылка на случай… Да какая на хрен разница на какой случай?! Пока Бестии было плохо следовало помочь ей, а потом уже думать, что там с обшивкой и как теперь с неё взыскивать за этот выворот мозга, который она мне устроила.
Часть 22. Оскар
Выпив немного минералки и вытерев губы влажной салфеткой, Бестия виновато посмотрела на меня. Она положила пачку рядом со мной трясущимися пальцами. В эту секунду захотелось прижать её к груди и погладить по голове, потому что она больше напоминала мне нашкодившего котёнка, чем девушку, которая плевала гадости мне в лицо несколькими минутами ранее. Но в её глазах быстро появилась ненависть, и я ухмыльнулся. Да к чёрту! Не буду я её жалеть. Сама виновата.
— Если задела обшивку салона, придётся долго расплачиваться! — процедил я, стараясь унять волнение в голосе. — Чем и в какой позе можешь решить сама.
С чего, мать его, я переживал, вообще, за неё? Какое дело мне до её чувств? На хрен все эти сантименты!
— Спасибо! — она протянула мне бутылку и повела себя так, словно грубости в моих словах не уловила. А может, так и было? Я же в её глазах был конченым отморозком, вот и привыкла к тому, что доброты душевной от меня ждать не следует. — Обшивку не задела! Вроде бы… — растерянно пролепетала она, захлопывая дверцу.