— Привет! — восхищённо произнесла Лилиан.
Покрасила свои чёрные волосы в рубиновый оттенок или просто освещение так передавало её? Она сидела в маечке и шортах на кровати, сделав ноги по-турецки.
— Привет, Лил! Как дела?
— Скучно немного… Я уже хочу домой. Кажется, что этот тур выжал из меня все соки, — забавно выпятила она нижнюю губу. — Даже по магазинам уже ходить не хочется… Шоппинг — это, без сомнений, хорошо, но всё-таки я устала.
— На самом деле хочешь вернуться? Уверена, что тебе будет комфортно здесь? — я судорожно сглотнул слюну, потому что не хотел лишний раз напоминать сестре о случившемся.
— Нормально, Оскар! Я не маленькая девочка и смогла переступить через случившееся. Не буду же я вечность мотаться по всем этим турам?
— Конечно, — я выдавил улыбку.
Она пришла в себя слишком быстро после изнасилования… А вот получится ли у Бестии так же скоро восстановиться, если я стану её первым во имя мести? Да она ведь и секс может возненавидеть впоследствии… Это фактически травма на всю жизнь. Её братец, конечно, поймёт, как был неправ и будет страдать, вот только она и сама будет мучиться…
— О чём задумался? Ой… Короче! Признавайся! Ну!
— В чём признаваться? — не понял я.
— Ой да ладно! Боишься мои чувства ранить? Не надо, братик! Я всё понимаю и рада за тебя… Вот только у вас всё серьёзно?
Кончики ушей начало покалывать. До неё дошли слухи о наших «отношениях» с Бестией? Я не думал, что сестра так скоро узнает… Рассчитывал, что до неё вообще не дойдёт информация поначалу. А потом всё можно было бы как-то объяснить.
— Ты о чём? — повторил я вопрос, делая вид, словно на самом деле не понимаю.
— Ой да ладно! Ну я видела ваши с Анькой фотки. Я не думала, конечно, что у вас всё сложится после того, что случилось… — Лил прикусила нижнюю губу. — Короче, я хотела сказать, что совсем не против! Она классная! И если у вас всё серьёзно, то это замечательно!
— Серьёзно? — переспросил я, а сердце вдруг пропустило удар.
— Ну да! Ты ведь не такой мудак, как её братец и не станешь использовать девушку, чтобы насильно трахнуть её, а потом упираться, словно не было ничего. Она очень достойный выбор! — Лил посмотрела куда-то в сторону, а потом протянула: — Прости-и-и!!! Мне бежать пора. Удачи и привет Аньке!
— Ага! И тебе… у-да-чи-и-и!
Звонок сестра сбросила, а ещё смотрел на экран какое-то время и не мог понять, что это было сейчас: знак судьбы или грёбаный сон?
Дотлевшая сигарета обожгла палец, и я громко чертыхнулся себе под нос. Да нет же! Боль реальная! Значит, и слова сестры тоже. И в эту секунду я начал понимать, что Лил не простит меня, если я воплощу свой план по соблазнению Бестии… Я сам себя не прощу.
Твою ж мать! Ну почему я так влип?
Я потихоньку вернулся в комнату и посмотрел на спящую девушку, а член тут же начал реагировать, наливаясь кровью. Я же теперь хотел трахнуть её, как бешеный маниакальный придурок, грезил этой мыслью, и вряд ли успокоюсь, если не сделаю это…
Приблизившись к кровати, я осторожно присел. Бестия спала крепко и никак не отреагировала на волнение постели, а я осмелел и лёг рядом, а рука сама потянулась к её груди.
Это какая-то грёбаная пытка самого себя. Я заварил кашу, к которой сам оказался не готов, потому что когда я дотронулся до неё, в паху появилась такая боль, что мне хотелось резким толчком ворваться в желанный плод и уже избавиться от этого ненормального влечения.
Что за хрень такая? Почему я так сильно её хочу? Ту, которую думал просто использовать инструментом мести?!
Негромкий стон слетел с губ Бестии, и мои пальцы сжались ещё сильнее. Нас разделяла тонкая ткань моей же рубашки и одеяло, которым она была укутана до пояса. Её сосок мгновенно затвердел, а сама она повернулась так неудачно, что прижалась бедром к моему члену, отчего в том появилась противная пульсация, делающее желание нестерпимым. Я, наверное, как тинейджер, мог кончить от одного её прикосновения к горячей плоти. Прикусив до боли нижнюю губу, я постарался подумать о мести, но ни хрена не помогло, а Бестия открыла глаза и испуганно уставилась на меня.
— Тсс! Я не сделаю тебе больно! — прошептал я, как маньяк, поймавший добычу в свои удачно расставленные сети, и накрыл её губы своими.
Бестия отвечала на поцелуй неумело, но отвечала, словно сама этого хотела. Она не кричала и не пыталась оттолкнуть меня, негромко постанывая мне в губы. И это ни черта не помогало остыть, напротив, разжигало жар по телу. Мне хотелось входить в неё, ласкать, брать и ставить на ней метки от поцелуев, чтобы обозначить, что это моя женщина. Массируя её грудь, я и не заметил, как рука скользнула вниз, а пальцы начали поглаживать внутреннюю сторону её бедра. Бестия стала дышать тяжелее, и я на секунду задумался — неужели ей нравится? Или она просто боится сказать мне — нет? А потом мысли отключились, и её поцелуй с привкусом мяты стал для меня всем в эту секунду.