Задумавшись о том, как отреагирует Сабуров на новость о моей скорой женитьбе на Анне, я пролистал сводки новостей. Специально сделал ещё утром вброс в инстаграм с фотографией кольца, которое купил ей. Несколько новостей о том, что магнат Горский женится я всё-таки нашёл. Скорее всего, Сабуров тоже. Будет ли он пытаться обидеть мою девочку или уже прижмёт хвост? Мыслей в голове копошилось до чёртиков много.
Я набрал номер телефона Бестии и вслушался в гудки.
— Алло! — ответила она.
— Ты как себя чувствуешь? — спросил я.
Чёрт знает, зачем звонил вообще! Хотел услышать её голос?
— Нормально… А как должна? — осторожно спросила она.
— Охренительно после секса со мной, Бестия! Охренительно! — с её стороны послышалось негромкое покашливание. — Сабуров пока не давал о себе знать?
— Нет, — с дрожью в голосе ответила она.
— Ладно. Ты, главное, никуда одна не высовывайся. Если нужно куда, то сообщай мне. И если что вдруг, звони в любое время. Поняла? В любое!
— Я поняла. Договорились, — пролепетала она.
— Расскажи мне сказку, чтобы я уснул как младенец, Бестия! — попросил я, потому что ничего лучшего не нашёл, чтобы ещё немного поговорить с ней. Мне хотелось слышать её голос… И тонуть в них, пока она не возненавидела меня и принадлежала мне одному.
— Сказка? Я плохая сказочница, — растерялась она. — Привыкла к тому, что сказки рассказывают мне.
— Ну тогда я сам расскажу тебе сказку, Бестия… Это довольно страшная история, но ты же не боишься? Ты спрашивала, что случилось с моими родителями… Даже твоему брату известна далеко не вся информация. Так вот… Слушай… Жили-были два прекрасных человека… — мне самому стало до спазмов в горле больно от нахлынувших воспоминаний. — Они никому не перебегали дорогу… Не делали ничего противозаконного, в отличии от их пропащего сына, но конкуренты оказались слишком жестокими. Их убили, Бестия, когда они решили отметить годовщину свадьбы и поехали на пикник в лес. Никаких зацепок… Никаких следов. Всё обыграли так, словно в порыве ссоры отец застрелил мать, чётким выстрелом в лоб, а потом убил себя. Вот только никто не обнародовал того, что мою мать изнасиловали… И это был не отец. Это была какая-то мразь, скорее всего, именно та, которая убила её. Теперь ты понимаешь, что я чувствовал после насилия сестры? После того как услышал из её уст, что это сотворил лучший друг?
Я не понимал на хрена вообще выворачивал свою душу наизнанку. Хотел, чтобы Бестия поверила мне? Я сам отказался показывать ей видео. Пытался вызвать к себе жалость? Я ненавидел, когда жалеют. Не понимал, но всё равно вывалил всё это на неё и теперь жалел. Жалел так сильно, что если бы была такая возможность, я бы перевернул время и не стал делать этого. Но уже сделал. С губ Бестии сорвался тяжёлый вздох.
— Оскар, мне очень жаль… Ты даже не представляешь как сильно, но я никогда не смогу поверить в вину собственного брата, пока не увижу доказательства своими глазами.
— Ты их не увидишь, Бестия… Их нет, — горько ухмыльнулся собственной лжи я.
— Оскар, Даниил вернулся. Мне нужно поговорить с ним о нашей фиктивной свадьбе, — прошептала она.
— Хорошо… Иди… Говори… Надеюсь, что тебе хватит ума не называть это мерзкое слово «фиктивно»?!
— Я не буду его называть…
Я отключил телефон и уставился в потолок.
Нет, Бестия, ты никогда не увидишь это видео и продолжишь жить в мире розовых слоников и пони, какающих радугой, вот только после свадьбы я заберу тебя от этого насильника, чтобы он, не дай бог, не навредил тебе. И хрен отпущу тебя!
Часть 34. Анна
Я до сих пор пребывала в состоянии эйфории, и улыбка не сползала с губ, пока Горский не поделился историей кончины его родителей. Как только Лилиан смогла солгать ему, сказав, что её изнасиловали? Ей, вообще, было известно, что сотворили с матерью? Или всё-таки между ней и Данькой случился конфликт? Мне не давала покоя мысль, что брат всё же мог оказаться виновным в изнасиловании. Сомнение теперь разъедало душу, хоть Данька никогда не давал повода, чтобы я смела и близко подпускать недоверие.
— Привет! Как прошёл день? — спросила я, прислоняясь к дверному косяку на кухне.
Брат налил чай и посмотрел на меня с тёплой улыбкой.
— Привет! Не могу поверить, что меня приняли так скоро. В целом всё хорошо. Как ты?
Я облизнула губы и пожала плечами. Разговор с братом предстоял непростой. Окинув его взглядом, я подумала, что все эти сомнения — чушь собачья. Горский волен верить своей сестре, но и я продолжу заступаться за брата.