— Дань, нам с тобой нужно серьёзно поговорить, — начала я.
Желваки на лице Даньки передёрнулись. Он испуганно посмотрел на меня, словно боялся, что я снова начну «ту самую» тему.
— Ты беременна? — вопрос удивил меня и заставил хихикнуть.
— Да нет же! Ну ты чего? Нет… Я не беременна, просто есть кое что… Мы с Оскаром… — язык не поворачивался, чтобы сказать правду.
— Расстались? — с облегчением выдохнул Данька.
— Нет… Мы не расстались, — поджала я губы и постаралась всё-таки подтолкнуть себя. — В общем, вот… — я протянула руку и показала брату кольцо. — Мы сегодня подали заявление в ЗАГС.
— Блядь, — брат впервые выругался при мне так громко.
Он присел на стул и взялся рукой за голову. Внутри боролись самые разные противоречивые эмоции, вплоть до желания рассказать ему, что всё это не по-настоящему. Мне хотелось обнять его, но я понимала, что это только усугубит и без того непростое состояние брата.
— Лялька, ты хоть понимаешь, что Горский и брак — это только в одной проекции совместимые слова? Он бракованный человек! И всё! Точка! У вас нет общего будущего. Он захотел поиграть в серьёзные отношения? Когда наиграется — бросит, а ты то что будешь чувствовать? Я больше чем уверен, что это всё хорошо проработанная игра! Он играет твоими чувствами, чтобы отомстить мне!
— Есть за что? — вдруг спросила я ледяным голосом.
Его слова задели меня до глубины души. Конечно, я не стала таять как наивная дурочка и считать, что после секса со мной Горский вдруг решит стать хорошим мальчиком, но так метко в сердце никто ещё не бил. Каждое слово брата проникало глубоко в душу, как меткая ледяная стрела и пронзало его.
— Я не знаю, — мотнул он головой. — Ты хотела это услышать? Наверняка Горский уже успел сотню раз убедить тебя в том, что я действительно изнасиловал его сестру… Быть может, это и так! Я не знаю, что было в тот вечер! Не помню ничего! Ты это хотела услышать?
Теперь пришлось уже мне взяться за голову. Я приблизилась к угловому диванчику и села на его край. Сил, чтобы удержаться на ногах не осталось. Неужели Горский всё-таки был прав? Неужели Данька… Ну ведь быть такого не могло! Как же так? Я шмыгнула носом и обхватила себя руками.
— Кольцо красивое, но оно отражает всю суть Оскара — он покупает, а любить не умеет… — вернулся брат к разговору о моей предстоящей свадьбе, вот только мысли были заняты совсем не тем.
— Существует хоть малейший шанс, что ты этого не делал? Дань, ты же говорил Оскару, что ты её не насиловал! Господи, ты же клялся, что не было ничего, — шумно выдохнула я, не решаясь посмотреть ему в глаза.
— Клялся! Потому что если там что-то и произошло, то это был не я… И это мы узнаем только, когда Лилка вернётся из тура по Парижу. Я написал ей, что мы должны встретиться и обсудить эту ситуацию. Если у Горского и есть какие-то доказательства, то я должен увидеть всё собственными глазами. И мне непросто было всё это время, потому что меня обвиняют в том, чего я сам не помню, чего не сделал бы никогда.
Мурашки принялись покалывать кожу изнутри. Я до боли прикусила губу, ощущая привкус металла во рту.
Что же это за чертовщина-то такая?
Кто из них прав? Оскар или Даниил? И почему всё обрушилось на голову разом?
Часть 35. Оскар
Трель телефона в пять утра окунула меня в ледяную бочку с головой. Я понятия не имел, что происходит, и кто пытается довести меня до ручки. Потерев глаза кулаками, обратил внимание на имя звонящего.
Лилиан.
Что-то случилось? У неё ведь сейчас было часа три всего. Я постарался вспомнить, какая у нас разница во времени… Ну точно! У неё только три ночи… Или утра? Да какая, нахрен, разница? Почему она звонила мне в такое время? Я нажал кнопку ответа и поднёс телефон к уху.
— Лил, всё в порядке? — спросил я.
— Нет! — заверещала она так громко, что барабанные перепонки начали дёргаться от нервоза.
— Что случилось? — спросил я, присаживаясь на постели и прислоняясь спиной к стене.
— Ты ещё спрашиваешь? Оскар, какая к чёрту свадьба? Весь интернет гудит о том, что ты на ней женишься. Ты совсем уже дурак?
— Во-первых, перестань на меня орать! — ответил я, пытаясь подавить внутри ярость, которая теперь начала кипятить кровь в жилах. — А во-вторых, успокойся сама.
Старшим был я. Я обеспечивал её, но, кажется, сестра забывалась. Хотела попытаться покомандовать мной и решить, как я должен жить дальше? Не выйдет. Я не марионетка и никогда никому не позволю решать за меня.