— На жертву ты не смахиваешь. Не находишь? По Парижам жертвы не гуляют и не проводят дохрена времени в барах с подружками и какими-то кабелями!
Лилиан вспыхнула, но тут же замолчала.
— Меня изнасиловал твой конченый дружок! Тебе этого недостаточно? Или уже забыл об этом?
Меня начало потряхивать от бушующих в душе эмоций. Лилиан так просто оперировала словами, будто бы для неё это насилие было простой возможностью насолить Дане и заставить меня ненавидеть его.
— Не забыл, но ты сама виновата…
— Ах! Он уже рассказал! Как это мило… Впрочем, я другого не ожидала. Он всегда был твоим верным пёсиком.
Что он должен был мне рассказать? Понятно, что мне никто ничего не говорил, но я решил сделать вид, что знал какую-то страшную тайну.
— Рассказал. И после всего ты будешь продолжать корчить из себя жертву? — спокойным голосом спросил я.
— Тот факт, что я налила водку в его кофе, не оправдывает его! Он взял меня против воли! Хотя… Признаться, было немного экзотики в этом.
Меня вывернуло наизнанку. Сестра в мгновение стала такой омерзительной, что захотелось хорошенько тряхануть её. Я вспомнил кадры из того видео. Лилиан сопротивлялась и брыкалась, но она не кричала, а когда Данька развернул её к себе спиной, она, кажется, начала получать удовольствие, как та сучка, подставившаяся кабелю. Вот только в порыве гнева я считал, что она от безысходности и бессилия это сделала… А для неё это было просто приключение?
Экзотика?
Она подлила спирт человеку, о непереносимости которого прекрасно знала. Теперь я считал Даньку жертвой. Я чуть не угробил его. Хотел закопать, не разобравшись, а на деле… Теперь мне хотелось наказать сестру. Сделать что-то, чтобы она задумалась о своей жизни и перестала тупо прожигать её.
Мне стало чертовски жаль Бестию за все унижения, которые ей пришлось пережить в начале наших отношений. Я ведь действительно поначалу хотел отомстить через неё. И я никогда, наверное, не искуплю своей вины за это.
— Ты будешь получать на карту пятьдесят тысяч в месяц в течение полугода. За это время советую найти работу, иначе придётся продать родительскую квартиру, которая досталась тебе, и переехать во что-то более скромное, — произнёс я, стараясь не глядеть на сестру, которая чертовски разочаровала меня.
— Заделал этой нищенке ребёнка и решил, что пора избавляться от родной сестры… Что же, я ничего другого от тебя не ожидала. Справлюсь как-то без тебя!
Лилиан выскочила из моего кабинета, как ошпаренная, а я сидел и пытался осмыслить её слова.
Заделал ребёнка?
Бестия беременна?
Но почему она ничего не сказала мне?
Собственные слова, брошенные ей на прощание, прозвучали в ушах…
Конечно!
Она просто возненавидела меня и решила не говорить о ребёнке!
Чёрт!
И как быть дальше?
Я не позволю ей справляться с этим самой… И не дам какому-то уроду растить моего сына… Или дочь!
Адреналин стал доходить до точки кипения в моей крови. Меня потряхивало, как наркомана, оставшегося без дозы. Возникло такое ощущение, словно перед голодным псом потрясли куском мяса, и он был готов броситься и вырвать его вместе с рукой. Бестия действовала на меня нереально. От одной только мысли, что мы с ней можем снова быть вместе меня колотило. И вроде бы сам принял решение отпустить её, но теперь хватался за возможность. Если она беременна, то уже ничего не имеет значения. Я не оставлю её с ребёнком.
Поднявшись на ноги, я посмотрел на карты. Бестия так и не отключила отслеживание, позволяя мне знать, где она находится. Сейчас точка светилась в центральной библиотеке.
Что же… Похоже, нам всё-таки нужно встретиться и поговорить, Бестия… Мне оставалось надеяться, что я успею и не придётся колесить за ней по всему городу.
Часть 59. Оскар
Порыв холодного ветра ударил в лицо, освежая и пробуждая за несколько секунд. Вроде бы на работе я всё уладил и теперь дела шли ладно и ровно… Я даже о Сабурове стал думать, как о неизбежности. Этот выстрел был необходимостью, потому что ублюдок никогда бы не оставил нас в покое. Он продолжал бы угрожать, даже если у нас бы вышло посадить его. А ещё… Никакие годы, проведённые в тюрьме, не помогли бы ему искупить того, что он лишил нас с сестрой родителей. Да и смерть не искупала, но, по крайней мере, была более справедливой.
Сев в машину, я ещё какое-то время пялился в точку на экране телефона и думал, как посмотрю в глаза Бестии. Смею ли я делать это, после того как сам растоптал её чувства к себе?