– А если всё же…
– Не нагнетай. Стояло без нас и простоит ещё столько же. От моего присутствия и отсутствия ничего не изменится, – отвечаю я и поворачиваюсь к монитору.
Лопату надо купить или там есть?
Телефон вибрирует сообщением от мятной. Маша громко сглатывает и выходит. Я бы отправил её к психологу работать с самооценкой, но, боюсь, после него она пойдёт искать место получше, девчонка и правда неглупая. Надо сперва найти кого-то на потенциальную замену ей.
«Интерес зависит от того, что за предложение. Ничем незаконным я заниматься не буду».
И правильно, Марина. Такой бизнес – точно не твоё.
«Можем поужинать сегодня. Я расскажу».
На миг представляю, каково было бы набирать всё кнопочным телефоном. Передёргивает. Подарил бы ей нормальный, но думаю для этого пока рано. Нужно узнать друг друга немного лучше, чтобы она согласилась принять подарок. Хоть он ей и нужен.
«Звучит очень подозрительно».
Я собирался писать ответ, потом хмыкаю и нажимаю вызов. Марина не отвечает почти минуту, хотя я абсолютно уверен, что телефон у неё в руках.
– Я не представляю, как тебе хватает терпения писать сообщения на кнопках, – говорю, когда она всё же решается ответить. – Это же жуть как неудобно.
– Может, – голос у мятной уставший, хрипловатый.
Плакала что ли? При мне держалась молодцом, а дома сорвалась? Неудивительно. Не буду акцентировать внимание, чтобы не смущать её. Не те у нас отношения. Пока что.
– Я зову тебя на ужин, потому что сейчас ты не готова говорить…
В этот момент дверь кабинета открывается, и я сразу чувствую резковатый аромат духов Милы. Медленно поворачиваю кресло в её сторону, показывая, что говорю по телефону. Девушка зла, но складывает руки на груди, позволяя мне договорить.
– Даже не знаю, – мнётся в трубке Марина. – У меня сегодня дел много. Не уверена, что я смогу.
– Брось. То, что я хочу предложить, стоит того, чтобы послать к чёрту всё и бежать волосы назад.
Марина смеётся.
– Тогда почему ты не скажешь по телефону?
– Потому что люблю обсуждать подобное лично. Короче, сейчас отдыхай. Я заеду к семи. Успеешь?
– Не знаю… Наверно…
– Тогда к восьми. Всё, до связи. Наберу, – прощаюсь я и откладываю телефон, чтобы сосредоточиться на менее приятном разговоре.
– С кем ты говорил? – Милана стучит пальцем по локтю.
– Зачем пожаловала? – игнорирую её вопрос. – У тебя дело ко мне?
– Потрясно. Есть хочешь?
– Нет.
– Ладно. А кофе выпьешь? А, нет, погоди. Зелёный чай без сахара с жасмином.
Лицо девушки немного смягчается.
– Ты запомнил.
– Идём, посидим через дорогу, – встаю, накидывая на плечи куртку и пихая телефон в карман.
Милана не спорит и не возмущается. Отчасти поэтому мне и нравится проводить с ней время. Легко переключить внимание на другое и увернуться от надуманных проблем.
Выходим на улицу и сворачиваем в кафе практически напротив нашего входа. Радует, что полезной еды и тут хватает. Мила всё же соблазняется на салат, я заказываю полноценный обед. Не поспал нормально, так хоть сейчас наверстаю.
– Так кому ты звонил? – не унимается она, пока мы ждём заказ.
– Девушке. Собираюсь переспать с ней и зарыть в лесу.
Милана сперва моргает, а потом заливисто смеётся.
– Снова? Ну зачем ты?
– Что зачем? В лесу зарываю? Считаешь, надо так оставить?
– Артём, – закатывает она глаза. – Ну зачем тебе всё это? Уже взрослый, пора перестать дурачиться. Мне мама твоя звонила, – она отбрасывает волосы за спину и «как бы невзначай» спрашивает. – Хотела узнать, какие у нас с тобой планы. На будущее.
Я в этот момент переписываюсь с доставкой продуктов и слушаю её вполуха. Тонкие намёки на «где кольцо, Артём» уже начинают доставать.
– А ты уверена, что нам нужно это будущее? – прямо спрашиваю я. – Мила, ты неплохая девчонка, но я не уверен, что мы уживёмся вместе.
– Неправда! Мы же даже не попробовали! Не будь так холоден со мной.
Есть женщины, которые готовы сделать что угодно, чтобы добиться своего. Милана из таких. Приехала из посёлка городского типа, сейчас работает администратором в косметологической клинике, но явно подумывает о том, что можно жить намного проще, если выскочить замуж, а я в её списке кандидат номер один.
– Мила, я не вижу своего будущего с тобой, говорю как есть, потому что хочу быть с тобой честным.
– Но ты не можешь этого знать! Я докажу тебе!
Как мило, она даже ножкой топает. Та самая часть отношений, в которой мне становится до невозможности скучно.
– Давай поедем к тебе! Нет, сперва ко мне! Прямо сейчас соберу вещи и…
– Нет, Мила. Завтра я уеду и не появлюсь до следующей недели.
Она осекается на полуслове. Догадывается что это значит.
– Ты издеваешься?
– Вовсе нет.
Молчит и смотрит на меня со смесью злости и обиды. Нам приносят еду, но Мила игнорирует поставленную перед ней тарелку с салатом и зелёный чай, на блюдце даже цветочек положили. Когда официант уходит она цедит сквозь зубы.
– Зря тратишь время, Артём. Знаешь почему ты не видишь будущего? Ни со мной, ни с той стервой, которую собрался поиметь? У тебя нет этого будущего. Ищешь непонятно что и сам не знаешь, чего тебе надо. Нет нормальных друзей, ничего нет. Играешь с жизнями, подпускаешь к себе, а после ломаешь, будто всё, что связывало раньше, не стоит и яйца выеденного! – она поднимается. – Хороших выходных. Надеюсь, твоя следующая жертва окажется достаточно сильна, чтобы справиться с потрясением, когда ты и ей скажешь, что у вас нет совместного будущего!
Схватив свою сумочку, она разворачивается и уходит, звонко цокая каблучками. Я позволяю ей чувствовать себя сильной, выйти из кафе на своих условиях. Будет правильно уехать с мятной, когда меня не связывают другие отношения.
В одном Милана права. С людьми я и правда схожусь плохо.
Телефон вибрирует:
«Может хоть намекнёшь, о чём твоё предложение?»
Усмехаюсь. В этот раз всё как-то не так, как раньше. Впрочем, я всё время это думаю. Люди разные и это прекрасно.
«Вечером. В восемь. Спи»
Глава 14. Безысходность
Я не представляю, где мы будем ужинать, поэтому идей с тем, что надеть, нет никаких. В конце концов выбираю бирюзовое платье миди в мелкий горох. Белые кеды и сумка. Пыталась уложить волосы, но ничего толкового не вышло.
Макияж тоже не ахти – тушь и помада, которой я пользовалась только по особым случаям. Не было у нас лишних денег, чтобы я могла серьёзно раскрашиваться.
Часы добегают до половины восьмого, когда возвращается мама. Я лечу встречать, опасаясь услышать новости.
Почему-то я была уверена, что Женька жив. Мама бы уже предупредила, случись самое страшное. Но меня пугало то, во сколько нам всё это обойдётся теперь, поэтому спрашивать я не решаюсь. Просто забираю сумку, помогаю снять куртку и несу зонтик сушиться на балкон. Дождь немного стих, но всё ещё моросит.
– Ну что? – не выдерживаю я. – Насколько всё плохо?
– Жить будет. Сотрясение тяжёлое. Показания там же в больнице принимали.
– Он в себя пришёл?
– Ну конечно, – мама присаживается на скамейку и качает головой. Столько швов… Когда же выкарабкается? Может кредит взять? Женечку нужно поставить на ноги. Он работает ради нас.
Я поджимаю губы и пытаюсь говорить спокойно, без нервного дребезжания в голосе:
– Мам, ну какой кредит? На тебя долг такой повесили, что и нашим с Женькой детям поди выплачивать придётся. Не дадут кредит. А микрозаймы, сама знаешь. К нам будут наведываться не одни бандиты, а двое.