— Тогда почему вероятность? Или ты думаешь, она обманывает насчёт беременности?
— Увы, нет. Она действительно ждёт ребёнка, — Артём берёт небольшую паузу. — Ты понимаешь, я не жил в вакууме до знакомства с тобой. У меня были отношения, был секс, от которого, как известно, бывают дети.
Я опускаю взгляд. Слушать это больно, но, пожалуй, начни он отпираться, было бы ещё больнее.
Артём и правда не жил в вакууме, да и мы знакомы едва ли неделю. Он мне вообще ничем не обязан, наоборот, это я почти всем обязана ему.
И всё же… пора признаться хотя бы самой себе, что я ревную. Очень.
Мне до невозможности обидно, что другая подсуетилась раньше и теперь пытается вырвать его из моих рук.
— Но есть ряд тонкостей, — говорит Артём, мгновенно зажигая в душе огонёк надежды. — Я точно знаю, что Милана не была идеальной и верной подругой. Из-за этого спутницей жизни я её никогда не считал. Ты как-то использовала термин эскортница, думаю, ей он подошёл бы больше, чем тебе, — отводит взгляд, вспоминая детали своей прошлой жизни. — «Покупал» себе компанию дорогими подарками и поездками в интересные места. Я уважал её как человека до истории с ребёнком, мы не говорили об обязательствах. Когда она попыталась очертить границы, я предложил закончить отношения, разумеется, она не была этому рада.
— Думаешь, она могла специально… всё подстроить?
— Скажем так. Мне не нравится то, что она увиливает от ДНК-теста, который подтвердит или опровергнет моё отцовство уже на этом этапе. То, что Мила от меня бегает, заставляет задуматься, что она скрывает и почему не хочет знать результат.
Я сглатываю.
— Но зачем ты… зная всё это, по-прежнему помогаешь мне?
— Потому что ты мне нравишься. Как девушка. Я могу представить наше будущее, и меня оно привлекает.
— Артём… если ребёнок окажется твоим…
— С этим я разберусь.
— Как? Заберёшь его у матери? — нервно хмыкаю я.
— Я бы не заставил тебя заниматься ребёнком, к которому ты не имеешь отношения, — он мягко улыбается и касается моей руки, лежащей на столе. — Это наши с ней дела, будем искать компромиссы.
— И ты собираешься жить на две семьи? — я поджимаю губы. — А если когда-нибудь потом у нас появятся свои дети? Артём, ты же понимаешь, что это манипуляция с её стороны. Она теперь никогда с тебя не слезет.
— Да, понимаю. Но, уверен, что найду способ со всем этим разобраться.
— Способ тут всего один, — я качаю головой и проговариваю, сжав зубы. — Мне нужно уйти. Так проще всего.
Артём молчит. Долго. Пытаюсь убрать со стола руку, но он удерживает её, не отпуская.
— Простой путь не всегда правильный, Марина. Я вижу, что ты тоже чувствуешь, между нами нечто большее чем простая интрижка. Если я отпущу тебя сейчас, мы оба похороним свои сердца где-то на уровне Марианской впадины. Эмоции и чувства уйдут в минус, придут апатия и пустота.
— Ты не знаешь наверняка…
Я пытаюсь отшутиться, но его слова звучат в голове эхом, а в стуке пульса слышно: «Так. Так. Так».
Всё так. Он чертовски прав. Мне не выкинуть его из головы, не забыть пронзительных голубых глаз, той дрожи, что пробегает по телу, когда Артём меня касается.
Я готова проклинать себя, что не нашла его за две недели до нашего знакомства. Судьба явно издевается надо мной, подарив идеального парня, но наградив неприятным прошлым, которое может расколоть в стеклянную крошку наше едва сформировавшееся будущее.
Признать честно, мне тоже отчего-то легко представить, каким оно будет. Красочным, счастливым.
Например, как я проснусь раньше и пойду на кухню, готовить завтрак нам обоим. Не заказывать здесь, а сделать самой, проявить заботу и внимание к дорогому и любимому человеку. Потому что хочу порадовать. Чтобы улыбнулся.
Он бы пришёл в самом разгаре готовки, обнял, отвлекая и совершенно не беспокоясь о том, что всё может пригореть. Поцелуй, милые и интересные разговоры, много улыбок, свежий кофе и потрясающий день впереди.
Я откуда-то знаю, что с Артёмом все мои дни будут такими. Он кажется странным, местами грубым и холодным, но в то же время невероятно чуткий и, как я успела понять, заряжающийся эмоциями окружающих его людей.
Меньше всего на свете мне хочется отпускать его. Позволить другой получить всё это. Я совсем не знаю Милану, но ревность подсказывает мне, что эта шантажистка не видит в Артёме ничего, кроме кошелька.
Я не представляю, как можно выпутаться из этой передряги, но прежде, чем я решаюсь спросить, нам приносят заказ, и тяжёлый разговор откладывается. Мы оба здорово проголодались и обмениваемся только улыбками и молчаливыми жестами, объясняя друг другу, насколько вкусное то или иное блюдо, предлагаем попробовать и отходим подальше от сложной и неприятной темы.
Впереди маячит развилка. С одной стороны яркое будущее, в котором будет море новых приключений, с другой серая неизвестность, странные отношения с родителями и полное непонимание, каким будет завтрашний день.
Когда тарелки опустели, возвращаться к этой теме не хотелось и подавно. Пусть это глупо и опрометчиво, но мне необходимо задержаться в настоящем. Даже если завтра мне придётся свернуть в унылую реальность, сегодня я могу побыть обычной девушкой, которую пригласил на свидание тот, кто ей очень-очень нравится.
— Ещё чего-нибудь хочешь? — спрашивает Артём.
Я поправляю плед и обвожу взглядом панораму города.
— Нет. Но давай пойдём к тебе. Холодно.
Глава 41. Повод раздеть
— Спать хочешь? — уточняет Артём.
— Нет, совсем не хочу, — я смущённо улыбаюсь. — Просто… не знаю. Пересаживаться в помещение странно будет. Да и неловко.
Он усмехается, услышав в моих словах намёк на нечто большее. Осознав это, краснею, но взгляда не отвожу.
— Хорошо, — Артём поднимается и подаёт мне руку, а я на миг зависаю, когда свет луны падает на его лицо и совсем волшебно подсвечивает глаза. — Значит посидим у меня.
Мда… в прошлый раз это закончилось плохо.
Или наоборот, хорошо?
Артём не стал ждать официанта. Сам пошёл к бару, расплатился за заказ, пока я робко топталась неподалёку, рассматривая сверкающие люстры и размышляя о том, что некоторым людям невезёт куда сильнее, чем другим.
Зная, что у Артёма тоже напряжённые отношения с родителями, я не рискну желать себе его судьбы. И всё же интересно, какой я была бы, родись я в семье с другими ценностями?
Чёрт, неужели правда? Мама втянула папу во что-то преступное, и из-за неё он сел? Как, блин, к этому относиться?
— Хватит думать, — Артём подходит и обнимает меня за плечи. — Ты устала, многое случилось, тебе нужно время просто чтобы выдохнуть.
— Я же спала почти сутки.
— И что? Думаешь, этого достаточно? Нет. Знаешь, что тебе точно нужно? Горячая ванна. С пеной. У меня вроде даже оставались эти… бомбочки.
Я, не сдержавшись, смеюсь.
— Откуда они у тебя?
— Видел их в магазине, купил попробовать, ничего не понял, вот, лежат теперь.
— Какой логичный ответ, — я сплетаю наши пальцы, ладонь просто теряется в его руке.
— Нет, ну я мог бы сочинить, что это оставила Милана, разве лучше было бы?
Я мотаю головой. Упоминание бывшей снова толкает в неудобные вопросы. Пожалуй, мне сейчас и правда стоит поменьше думать.
Мы возвращаемся в квартиру. Я спешу поскорее разуться, чтобы пробежать мимо пугающих коробок с детскими принадлежностями. Артём замечает это и, взяв меня за руку, ведёт вглубь квартиры.
— Если тебя успокоит, я не сам всё это покупал. Мила позвонила моим родителям, а они слишком заняты, чтобы разбираться. Предупреждаю, что когда мы сообщим им похожие радостные новости, отнесутся так же.
— Не думаю. Они же не забудут, что покупали тебе детские вещи…
— Их с большой долей вероятности покупали помощники, — Артём подхватывает мою сумку. — Идём, устрою тебя в комнате. Прости за бардак. Мила и меня застала врасплох новостями, так что на уборку времени не осталось.