- Привет, - послышалось мне на том конце провода.
- Привет, Алис. Я так соскучилась. Как у тебя дела?
- Ой, всё хорошо, Ксюха, мы сейчас с Владом...эээ...за городом, на природу поехали.
Голос Волковой был неестественно весёлым, и слова она проговаривала быстро-быстро, чего раньше за ней не наблюдалось. Или она настолько изменилась за неделю, или у меня уже развились галлюцинации на нервной почве. Но почему подруга мне солгала, что они за городом? Чтоб я не напрашивалась на встречу? Неприятный комок обиды в животе снова зашевелился, напоминая о себе.
- Как у вас с Владом, Алис?
-Всё отлично, Туманова. Я не могу передать словами, как я счастлива. Но давай о подробностях я тебе позже расскажу, меня Владик зовёт уже.
- Береги себя...пожалуйста.
Попрощавшись с подругой, я на секунду подумала о том, что возможно, я нафантазировала лишнего, и нужно просто дать Алисе время, чтоб насладиться конфетно-букетным периодом. Но как бы я себя не успокаивала, одиночество вредным шелудивым котёнком тёрлось о мою душу. Попрощавшись с подругой, я на секунду подумала о том, что возможно, я нафантазировала лишнего, и нужно просто дать Алисе время, чтоб насладиться конфетно-букетным периодом. Но как бы я себя не успокаивала, одиночество вредным шелудивым котёнком тёрлось о мою душу.
По возвращению домой настроение нисколько не улучшилось, напротив, я ощущала некую необъяснимую печаль, обтягивающую всё моё нутро плотной колючей материей, невидимой глазу, но так остро ощущающейся душой. Проводы бабушки заняли весь день, на момент нашего возвращения на улице уже сгущались сумерки, я чувствовала непередаваемую усталость, такую, будто весь день разгружала вагоны, но сделала вывод, что всему виной моя хандра. Сообщив маме, что я не голодна, и ужинать не буду, я направилась в свою маленькую уютную крепость. Я очень надеялась отвлечься от своих тревожных мыслей с помощью писательства, но, просидев над клавиатурой около получаса и не написав ничего стоящего, я тихо вздохнула, и решила, что сегодня явно не мой день, и лучшим решением будет попытаться уснуть. За прошедшую неделю во мне укоренилась привычка заходить на одиноко пустующую страницу Авроры Громовой, и проверять её личные сообщения на наличие весточек от Макса. Но и сегодня мои ожидания не оправдались. Уже на автомате я набрала его номер, и в который раз услышала равнодушный женский голос, оповещающий о том, что абонент недоступен. Мне ничего больше не оставалось, кроме как снова вздохнуть и побрести в постель.
Сон долго не шёл, в голове одна за другой порхали мысли, словно бабочки, но не лёгкие, красочные и воздушные, а тяжёлые, печальные, с металлическими, слегка тронутыми ржавчиной, крыльями. И изредка среди этого тревожного роя просматривался грустный эльф, укоризненно покачивающий головой, понимающий, что в свою светлую фантастическую страну я пока не могу вернуться. Вспомнилась моя любимая рыжая бестия, моя Алиса, беззаботно парящая рядом со статным блондином, вспомнилась бабушка, которую я ещё долго не увижу, так тепло меня обнимающая на прощанье, говорящая о том, какой Денис хороший парень. И, как следствие ассоциативной цепочки, перед внутренним взором предстал Соколовский. Надменный, самовлюблённый, харизматичный и обаятельный псих. Его колкие шуточки, мои потрёпанные нервы, проклятия, сыплющиеся ему на голову из моих уст, его самоуверенная довольная ухмылка. И в один момент, на замену свинцовым бабочкам, пришло некое подобие киноленты, состоящей из моих воспоминаний. Вот он горланит под моим окном, опираясь о свою белоснежную BMW. Вот мы летим в ней же по центральному проспекту, удирая невесть от кого. А вот я падаю на его столик в винтажном кафе, разливая кофе и размазывая пирожные. Казалось, его бархатный голос зазвучал прямо у моего уха, но нет... Это всего лишь мои воспоминания. Яркие, чёткие, будто всё это случилось не больше десяти секунд назад. Я внезапно распахнула глаза. Почему я думаю о Денисе? Почему я прокручиваю в памяти все моменты, проведённые с ним? Я нервно помотала головой из стороны в сторону, прогоняя этого мерзавца, настолько нахально ворвавшегося в мои мысли. Но, не смотря на все попытки, последнее, что я видела в своём воображении, засыпая, были смеющиеся карие глаза.