- Мне не за что стыдиться. Егор ...
Максим приложил палец к моим губам, заставляя замолчать на полуслове.
- Не надо. Старайся экономить кислород и силы, вдруг придется выбираться самостоятельно. Ты же наверное знаешь, что вентиляция в таких древних лифтах никудышная, - он криво усмехнулся, насмешливо прищурившись.
От услышанного я напряглась еще больше, а Погодин привалившись к стене, наблюдал мои беспорядочные тычки во всевозможные кнопки. Отклика от кнопки вызова диспетчера не последовало ни через пять, ни через десять минут. Эмоциональная напряженность наложенная на мою личную фобию лифтов дала о себе знать слишком быстро.
Я разревелась и начала колотить кулаками в дверь, устав, сменила удары верхними конечностями на пинки ногами. Повернувшись спиной, облокотилась и забарабанила каблуком.
- Хочешь, чтобы мы сорвались? Не паникуй, дура. Мы на третьем этаже, чтобы разбиться на смерть, нас должны с ускорением запустить вниз, - он обхватил мои вздрагивающие плечи. - А так отделаемся переломами максимум. И вообще нам очень повезло. Заключенным перед смертной казнью полагается ужин. Он у нас был.
Собрав последние силы в кулак, я ударила Макса по спрятанному под джемпером животу. Замахнулась в очередном ударе, но он предупредив его, обезоружил поцелуем. Ощущая горячие губы с привкусом фруктовой жвачки, я забыла и про плен в металлической коробке, и про фобию, и про грозящие нам переломы. Пусть диспетчер не появиться хоть до утра.
Пуговки на пальто со скрипом поддавались напористым пальцам мужчины. Избавившись от препятствий Макс скользнул ладонью по спине, задержавшись на пояснице, рывком притянул к себе. Губы пробирались к шее, путаясь в слоях шарфа, щекоча нас обоих шерстяными ворсинками.
- Вроде как смертникам разрешается последнее желание, в пределах разумного, - обдавая горячим дыханием, шепчет мне в ухо. - Чего бы ты хотела сейчас? Я бы не отказался от секса.
Неужели он говорил серьезно? Скорее всего озвученная воля, была очередной проверкой моей совестливости. Погодин закидывал удочку, но я не собиралась заглатывать наживку.
- Умирать сегодня в мои планы не входило. А о совокуплениях в грязных лифтах я и в годы бурной молодости не помышляла. Давай звони своим, пусть нас от сюда вытащат. У меня боязнь замкнутых пространств.
- Звони сама. Твой женишок прискачет и спасет свою принцессу, - он смаковал слова при этом наблюдая за моей реакцией, которую я не спешила ему давать, ввиду своей испуганности. - Почему из всего гребанного города, ты выбрала именно моего брата?
Максим очертил форму моих губ подушечкой пальца, слишком нежно и ласково, что моя голова закружилась от хмельных чувств. В блаженной истоме я зажмурилась, спустя секунду почувствовав влажный поцелуй в лоб.
- У меня есть свои представления о дозволенном. И какие бы я не испытывал к тебе чувства, переступить через брата я не могу.
- Максим, я и Егор пара только на словах, только для твоей мамы. Я вызвалась помочь, некий устный контракт: я изображаю невесту и мы расходимся как в море корабли. Все.
- Я знаю своего брата лучше, чем ты своего жениха. В его контракте мелким шрифтом виднеются чувства к тебе. Подставлять малого не буду. Прости. Будем считать, что я верю. Не совсем понимаю зачем вам это понадобилось, но принимаю. Только вот Егор не отпустит тебя просто так, он терпеливый. А я не мудак, чтобы стоять на его пути и тискать его девушку, пусть и немного надуманную.
Он стукнул по панели, как по волшебству кабинка со скрипом поехала вниз. Я дернулась, а Максим придержал меня, шагнув почти вплотную ко мне. Мир сузился, сдавил со всех сторон, мешая вдохнуть, не давая выдохнуть. Я уткнулась лицом куда-то ему в шею, запоминая тепло, запах, нежность кожи мужчины, который предпочел уйти в сторону, перечеркивая не успевшие и толком начаться отношения.
Визуализация
МАКСИМ ПОГОДИН