Еще одна Natashа написала: Познакомимся? Назначил свидание на Баррикадной. Из подземелья поднялась на эскалаторе пигалица с розовым личиком, дубленка, затейливая прическа, речь простой провинциалки откуда-то с Валдая, пообтесавшейся в столице за десяток лет. Личико понравилось, распахнутые глаза, улыбка карамелькой, наивная жажда новизны, открытость неминуемо-счастливому во взгляде, надежда на сказку, которая обязательно случится, доверчивая и себе на уме, простодушная и по-женски хитренькая, жена офицера, променявшего ее на секретаршу, слоеная полумосквичка, как слоеный пирог с вязигой (что такое вязига? забыл, у нее в гостях впервые попробовал, что-то рыбное). Это было ясно: женщина, легко вступающая в игру сразу на нескольких досках и так же легко выходящая из нее, профессионалка сайта, сидящая на нем сутками, годами, число посетителей ее странички исчислялось двумя сотнями. Посидели в «Кофемании» на площади Восстания в доме Чайковского, в правом зале для некурящих, модное место артистической публики, заказали венский напиток — призер осени, нам повезло: в этот день мастер-класс давала Надя Мотылькова — чемпион России, чемпион мира по приготовлению кофе в турке, ассистировал ей Дима Ткаленко — чемпион России по приготовлению латте-арт, они разливали приготовленный кофе по молекуле всем желающим, делили на всех жаждущих одну порцию кофе, как Христос рыбу, напоить одной порцией большой зал — чем не сверхзадача, люди тянулись чашками за причащением — к бренду, мастерству; за соседним столиком жена кинорежиссера Андрона Кончаловского листала сценарий, двое молодых сценаристов, затаив дыхание, считали секунды аудиенции, к которой готовились месяцами, августейший палец полз по странице, августейшие чужих сценариев домой не берут — с ходу определяют. Сенильные мемуары ее мужа рассказали о тайнах ее карьеры без утайки — провинциальная актриса, первое свидание со знаменитым режиссером, молодящимся из последних сил, окончившееся секисом в лифте, мажоры плохо переносят старение, гримасы возраста, всё стараются что-то кому-то доказать, играют в голливудских героев — даже не звезд, «дрянная девчонка» журналистка Асламова натянула на себя актера Абдулова и разбила звездную пару, секис для кого-то ничего не значит, для кого-то значит все.
Новый год встречали у Natashы в Новогиреево. Новый год — проверка партнера на вшивость, есть у него кто-нибудь еще или нет, Новый год встречают с самым близким человеком, на это и ставка, и никакие отмазки про неурочные дежурства и болезни не помогают. Мы проверили друг друга и остались довольны. Было несколько жемчужных минут — за окном синий снег, месяц пробирался сквозь волнистые туманы-облака, журчала музыка, француженка пела песенку, красивая женщина напротив в вечернем платье с выразительными плечами и вырезом зажигала свечу, первое свидание обязательно под французов и француженок, грубые англосаксы не годятся, на столе пирог с вязигой и еще много чего, но запомнился один пирог, на секунду показалось, что я тут давным-давно, позади полжизни и впереди тоже, свеча горела на столе, потом ее унесли в спальню, толстый новомодный огарок в дюралевом полустакане, которого хватило на полночи.
Через месяц что-то мне не понравилось — что переносит свидания, начались недомогания, неурочные дежурства, что висит на сайте днями, как ни зайдешь на мамбу — зеленый негаснущий огонек под ее фотоулыбкой, такси свободно, словно и не было ничего — ни пирога с вязигой, ни месяца за синим новогодним окном, ни свечи, ни стихов про свечу на столе, которых она не знала, простая совсем девушка. Вступил с ней в нашу вечернюю переписку, потом перешел в другую комнату, сел за дочкин ноутбук, вошел на мамбу со странички своего младшего брата. Написал Natashе от его имени: Вы очень милы!, она готовно ответила, и так мы общались до глубокого вечера, только я — переходя из комнаты в комнату, со странички на страничку, параллельно в четыре руки вел с нею диалог, два диалога, — простейшая проверка на вшивость. Подозреваю, что ты с кем-то сейчас занята, сказал я, когда паузы между ее ответами стали затягиваться. Небось, с каким-нибудь молодым красивым шатеном кокетничаешь, в чисто выглаженной сорочке и галстуке, привел я словесный портрет брата — один в один. Чуткая и умная заподозрила бы подвох, эта же ослепленно повелась на мое параллельное красноречие и забыла про осторожность. Перестань, ответила Natashа. Отходила к плите — обед готовлю. Соврала. Если б призналась, что — да, мол, заглянул тут один — все бы простил (ведь это она на мое красноречие повелась, на мой юмор и мою страсть) и не устроил бы ей это жестокое испытание. Сама виновата.