— Уютно, — сказала, потому что надо было что-то сказать.
— Рад, что тебе нравится, — на лице психа не было эмоций. — Позже я покажу тебе твою комнату.
— Мне придётся жить здесь? — я оторопела.
Не рассчитывала на работу с проживанием. Тем более в лесу.
— Да, ты будешь жить здесь со мной и моим братом. Он — твоя работа, круглосуточно.
— Ясно, — я кивнула. — В доме есть ещё кто-то? — спросила с надеждой.
— Нет. Прислугу мы не держим.
— Угу, — опустила глаза в пол.
Одна с двумя мужиками в лесу. Сиделка…
— Макс! — гаркнул псих. — Макс, катись сюда!
Глава 3
Макс меня игнорировал. Ничего нового. Но бегать за ним я не собирался. Омега ещё немного посидит в нашей гостиной, и её безумно притягательный аромат выманит затворника из логова.
Макс появился спустя четверть часа. Я не просчитался.
Брат крутанул колёса коляски и, въехав в гостиную, остановился. Лицо его вытянулось, а потом он, крепко сжав зубы, так на меня глянул, что я на мгновение засомневался — правильно ли поступаю?
— Это что? — прохрипел мой брат, кивнув на Мию.
— Твоя сиделка, — сообщил ему. — Знакомьтесь.
Девочка встала с кресла, нервно обтёрла ладошки о джинсы и протянула Максу руку:
— Меня зовут Мия.
— Пошла на хрен отсюда… — процедил он сквозь зубы.
Омега стояла и удивлённо таращила глаза на моего братца, который решил показать характер. В очередной чёртов раз! Я ненавидел его психованные выпады, а последнее время с ними был перебор.
— Выдохни, брат, — мне пришлось вмешаться в знакомство. — Мия останется.
— Считаешь, мне не хватает шлюх пару раз в неделю? — Макса понесло.
Омега тихонько охнула и опустилась в кресло. Красавчик просто!
— Сиделка — не шлюха, — я старался сохранять спокойствие. — Мия поможет по дому и не даст тебе скучать, пока я на работе.
— Если не умеет сосать, пусть валит отсюда, — заявил Макс и, развернув коляску, покатился к себе в комнату.
Наступила густая тишина, хоть топор вешай.
— Жди здесь. Я скоро, — бросил Омеге и пошёл крутить хвоста брату.
— Ты чего творишь, гадёныш?! — я ворвался в спальню к Максу.
— У меня к тебе тот же вопрос, — он постукивал пальцем по подлокотнику инвалидной коляски. — Зачем ты притащил её сюда?
— Для тебя, — я выдохнул.
— Мало тебе было Рейчел?
— Забудь о Рейчел, — я мерил шагами небольшую комнату. — И вообще забудь о том, что было. Надо жить дальше.
— Дан, отвали от меня уже, — коротко послал меня брат. — Я ничего и никого не хочу.
Я пришёл в ярость. Схватив Макса за плечи, тряхнул и зарычал ему в лицо… Беззащитному, слабому, искалеченному. Сам себя ненавидел за это, но ощущение безысходности превысило все мыслимые и немыслимые показатели. Он, чёрт подери, делает всё, чтобы сдохнуть, и не делает ничего, чтобы выкарабкаться!
— Ты не имеешь права так поступать! — я заорал.
— Это. Моя. Жизнь, — брат отпихнул меня.
В голове гудело. Я впервые за долгое время сорвался. Позволил себе то, чего позволять не должен.
Выдох.
— Сегодня я отвезу Омегу домой, но скоро она вернётся. С вещами.
— Решил, игрушка спасёт мне жизнь? — Макс горько ухмыльнулся. — Оставь её себе.
— Мия будет твоей сиделкой. Не обсуждается, — я подошёл к двери, взялся за ручку, но замер. — Имей в виду, она не знает, кем является.
— Омега, которая не в курсе, что она Омега? — похоже, брата заинтересовала эта маленькая «деталь».
— Именно, — я вышел из комнаты.
Макс проглотил наживку. До завтра будет переваривать и ждать Мию обратно. Теперь я в этом не сомневался. С ним всегда так — упирается рогом, но до тех пор, пока не найдёт что-то интересное для него. Игрушка заинтересовала «малыша», оставалось спрятать её ненадолго, чтобы заскучал.
Я вернулся в гостиную. Мия сидела в кресле у камина натянутая, словно струна. Но, даже нервничая, девочка не теряла омежьей притягательности. В паху ломануло с болью, и я, тихо рыкнув, полез в карман поправить сдуревший от аромата самки член.
— Я отвезу тебя домой, — пошёл к двери.
Мы вышли из дома, сели в машину, и я почувствовал панику, которую испытывала Мия.
— Я верну тебе деньги, — она потянулась в карман за телефоном.
— Так понравился Макс, что ты решила поработать бесплатно? — я хмыкнул.
— Что? Нет! — она замотала головой. — Ничего ведь не вышло. Я должна вернуть деньги.