Я не легла спать сразу после принятия ванной. Это была особенная ночь, ведь мне предстояло говорить с мамой, а такое общение придавало нам обеим сил. Моё относительное спокойствие и радость к жизни сохранялись ещё и потому, что маги, несмотря на угрозы, обращались с ней отлично. Она была хорошо одета, всегда накормлена, и даже гуляла в лесу под присмотром колдуна. Несмотря на нашу разлуку, мама держалась молодцом, и мне приказывала не сдаваться. Она и в этот раз была бодрой и даже улыбалась, несмотря на решётки на окнах.
– Надеюсь, ты не позволяешь себе бесполезных рыданий, пушистик?
– Нет, мам. Я даже была на дне рождения подруги.
– Замечательно, – сказала она, и знакомым жестом прижала руку к сердцу. – Ты знаешь, я бы многое тебе хотела сказать…
Сразу же послышался близкий шорох – за мамой наблюдали.
– Пожалуйста, держись, – негромко отозвалась я. – Я очень тебя люблю!
– И я тебя, солнышко. Обещай, что не будешь грустить и не сдашься!
– Конечно, мам. Когда я сдавалась?
Мамин взгляд изменился, стал пристальнее и глубже.
– Юночка, милая… Доверяй своему сердцу! Какими бы странными ни были его советы, как бы тебе ни хотелось рассудить здраво. Иногда советы сердца кажутся нам глупыми, но оно редко ошибается. Ты должна дышать полной грудью, продолжать улыбаться рассветам. – Она чуть подалась вперёд. – Ничего не бойся. Сердце подскажет…
– Довольно! – донёсся голос. – Вам пора на прогулку.
Я послала маме воздушный поцелуй, чувствуя, что вместо улыбок будут слёзы. Всего раз в несколько дней видеть её по несколько минут – разве этого было достаточно?
– У тебя точно всё нормально?
– Да.
– Тогда до скорой встречи!
– До встречи, пушистик.
После нашего общения я подолгу не могла уснуть, и в этот раз лежала, таращась в потолок, и пытаясь расшифровать мамины слова. Она ничего не говорила просто так, в каждом предложении был смысл. Сегодня мне было особенно сложно его уловить, ведь мысли постоянно возвращались к Брайсу…
Слушать сердце. Я даже села на постели от этой странной догадки. А вдруг мама заранее предполагала, что я могу влюбиться в дракона? Что, если она имела в виду доверие между нами? Если расскажу мужчине обо всём – поможет ли он?..
Нет, это было чересчур опасно. Едва маги почуют мою ложь – тотчас предпримут ответные меры. И тогда я с мамой не встречусь никогда…
– Спать, – сказала я потолку, и всего через минуту, опустошив мысли, отключилась.
Разбудил меня требовательный стук в дверь. Продрав глаза, я поглядела на часы: было шесть утра.
– Иду. Бегу. Секундочку…
Я накинула халат, обула тапочки, и впустила служанку.
– Госпожа Идлис, вам письмо из больницы. Срочное, мальчишка посыльный принёс.
Я быстро пробежала глазами по ровным строчкам, и поблагодарила девушку.
– Пожалуйста, принеси что-то сытное быстренько. Мне нужно уходить прямо сейчас!
В больницу поступили раненые. Несмотря на дождь, несколько мургов полезли в одну из деревень на склоне, и пострадали как обычные люди, так и воины. Я оделась, собрала зелья, хотя у Эдвира и своих хватало, и быстро проглотила принесённый завтрак.
– А господин Лоэв уже встал?
– Ещё нет, госпожа.
– Тогда объясните ему мой ранний уход, пожалуйста.
– Конечно. Удачи вам!
Чудовища порой нападали на людей, и, раз драконокровому ещё не доложили об очередной атаке, значит, отряд мургов был не слишком большим. Я накинула плащ и под мелким дождём побежала в лечебницу, где застала с десяток других целителей, но не обнаружила Тайлину.
– Я не стал пока её звать, – пояснил Эдвир – в рубашке с закатанными рукавами, уже заляпанной кровью. – Всё-таки день рождения только вчера был. Мы сами справимся.
Я кивнула.
– Кем мне заняться?
– Там две женщины и ребёнок, – показал маг. – Иди к ним. Всё необходимое есть в шкафах.
Нам предстоял трудный день. Я начала с перевязки малыша, у которого были сломаны два пальчика, и, конечно, не могла не поделиться с ним своим светом, чтобы унять боль. Затем часть энергии я отдала его маме, которая рвалась к мужу, лежащему в соседней палате – чтобы женщина успокоилась и расслабилась. Юная девушка, у которой было несколько сложных переломов, только тихо стонала от боли – конечно, её напоили зельями, но они не всегда давали нужный эффект.
– Позвольте помочь вам, госпожа, – тихо сказала я, беря несчастную за руку.
– Спина… – прошептала та, и по щеке побежала тихая слеза. – Очень больно!
Я склонилась, вторую руку положив ей на грудь, и почувствовала, как скомкались внутренние энергии раненой. Неужели был сломан позвоночник? Я не хотела звать Эдвира и остальных, которые занимались воинами. Водя ладонями по телу девушки, я нашла особо болезненные точки на её теле – и спрятанные под повязками раны, и те травмы, которые не были заметны обычному глазу.