– Я сам попросил, – сказал он, глядя в сторону. – Хотел помнить её всегда.
Я прикусила губы, чувствуя, что в горле клокочут слёзы. Во мне смешались печаль, сочувствие, тоска по мужу, и понимание того, что на самом деле именно Кэйл нёс самую тяжёлую ношу. У всех остальных драконов были семьи, он же так и не смог вернуть любимую, которую потерял на войне…
– Если бы могла помочь…
– Не думай об этом, – отмахнулся мужчина. – Просто дождись, когда Сёстры снова будут сиять. Береги малыша.
Я снова взяла его за руку. Всё, что было в моих силах – это облегчить его участь на долгое время. Когда Кэйла снова будут пытать, боль покажется ему лишь отголоском прошлого.
– Пожалуйста, держись!
– Непременно. И, раз уж я единственный ваш знакомый в этом оазисе страданий – можете положиться на меня, госпожа Лоэв. Я ведь пообещал Брайсу ещё на острове, что никому из его семьи не причиню вреда, что в моём понимании приравнивается к защите.
Время, которое до этого тянулось медленно, снова прибавило ход. Я много разговаривала с малышом, которого чувствовала всё лучше. Уже можно было точно сказать, где у него ручки и ножки, и, кажется, он лежал головкой вниз, хотя любил вертеться с боку на бок. Я представляла, каким он родится, чьи унаследует глаза и волосы, характер и привычки. Казалось, с момента нашего с Брайсом расставания прошло уже много лет…
Иногда я мучительно долго вспомнила лицо мужа, и сердце сжималось от страха, что не справлюсь. Но потом наступала ночь, и любимый виделся мне, причём далеко не всегда просто образом. С седьмого месяца сны стали столь яркими и чувственными, что я порой вцеплялась зубами в подушку. Мне некуда было деть это неистовое желание, и я не пыталась с ним бороться, хотя и не слышала, чтобы кто-то из беременных о подобном упоминал. С другой стороны, и я не стала бы о таком никому, кроме Брайса, рассказывать…
Я тосковала по его теплу и силе, по его запаху и вкусу. Наше мирное счастье закончилось так несправедливо быстро, что иногда мне хотелось вернуться назад в прошлое и поступить иначе. Однако, даже вспоминая свою роковую оплошность с зельем, я понимала, что не хочу избавляться от малыша. Брайс был мне необходим, но и наш ребёнок был нужен не меньше. Я всегда хотела большую семью, и никогда не представляла себя супругой дракона, а тут всё навалилось разом: похищение мамы, вынужденный обман, злая магия и Госпожа, исчезновение мужа и неожиданная беременность… Кажется, без пламенной магии я бы точно целыми днями плакала, но с её поддержкой была готова сражаться до конца.
Я продолжала выпускать из окна шарики, но большую их часть засасывали вниз мощные сквозняки. Мне пришло в голову попытаться воспользоваться зеркалом, как бы настроить свой собственный поток, но для этого тоже было необходимо особое зелье, для которого не хватало множества ингредиентов.
– Будь я магом стихий, малыш, мы бы с тобой создали над скалой громадную тучу, которая уж точно привлекла бы внимание магов Вельцы. А вот пожар не поможет – бежать всё равно некуда…
Кроха в ответ чувствительно пнул меня под рёбра. Иногда мне казалось, что малыш уже всё понимает, и я тоже понимала его всё лучше. Например, ему не нравилось, когда я волнуюсь, а ещё он активно, больно возился, когда чувствовала голод. Жаль, что о магии драконокровых детей я не знала ничего.
К концу восьмого месяца мне стало непросто нарезать по комнате круги – побаливали ноги. Причём не только икры, но и тазовые кости, которые, насколько мне было известно, могут начать расходиться за некоторое время до родов. А ещё у меня прихватывало живот – не слишком больно, порой даже щекотно, и каждый раз, когда это происходило, внутреннее пламя как будто успокаивало напряжённые мышцы. Я знала, что осталось мало времени, и никогда ещё не чувствовала себя такой беспомощной! Даже исследовать замок не было возможности: меня ни разу так и не выпустили из комнаты. Шарики, судя по всему, так и не добрались до поселений, а ведь я оставила на них магические послания, которые проявлялись от тепла рук! Мне пришло в голову взломать замок на двери, но и эта затея оказалась провальной, потому что её запирали на засов.
Мне оставалось только ждать, хотя хуже бездействия ничего нельзя было придумать. Это в детстве мне нравились истории о принцессах и колдуньях, которых вызволяют из плена храбрые мужчины, сейчас я бы предпочла сама стать великим воином и спастись самостоятельно. Если бы только у меня были сила, как у Эрики…
Я отмечала дни узелками на толстой ленте, которую нашла в шкафу. Порой казалось, что внутри замка была своя воронка времени, над которой никто не властен, потому что перепады магии были слишком ощутимы. Она то накапливалась в таком количестве, что можно было пресытиться, то вовсе пропадала. В такие моменты я чувствовала слабость, как будто мой малыш-дракон остро нуждался в подпитке извне.