На этот раз территория участка выглядела образцово, как и в то время, когда дом принадлежал Артёму и его матери. Нанятый мной садовник явно полностью отрабатывал свою зарплату. Я огляделась в поисках Николая, но никого не увидела и пошла в дом. Сразу поднялась на второй этаж и открыла дверь кабинета. Здесь тоже вся мебель осталась на месте, как и большинство книг на полках высоких шкафов. Но заглянув в ящики стола, я приуныла — они были практически пусты. Впрочем, вряд ли стоило ждать чего-то другого.
Потратив почти час, я внимательно изучила оставшиеся бумаги, пролистала часть книг в надежде найти забытые письма или записки. Перерыла полки, ища оставленные в спешке записные книжки, блокноты или другие документы. Но удача мне не улыбнулась. Ничего похожего я не нашла и грустно опустилась в огромное кожаное кресло. Хмуро огляделась по сторонам и вздрогнула. Мой взгляд упёрся в старинный секретер, и я мгновенно вспомнила, как несколько месяцев назад обнаружила в нём тайник. Тогда я не успела его обследовать, мама Артёма мне помешала. Неужели сейчас и он пуст?
Я быстро подошла к шкафчику. Прикоснулась пальцами к орнаменту и медленно двинулась вниз, пытаясь нащупать спусковой механизм. Наконец очередная завитушка поддалась, и раздался глухой щелчок. Половинки дверцы разъехались в стороны, а я затаила дыхание. Потому что старые пожелтевшие листки, которые заметила в прошлый раз, всё ещё торчали из щели.
Я осторожно вытащила бумаги и разложила их на столе. Рассмотрела и наморщила лоб в недоумении. Передо мной лежала внушительная стопка квитанций о почтовых переводах на небольшие суммы. Судя по датам, Владимир Колесников в течение нескольких лет регулярно переводил деньги какой-то женщине. И всё это происходило примерно сорок лет назад. На месте адреса получателя значился лишь индекс, так как деньги отправлялись до востребования.
Захватив с собой квитанции, я заглянула в комнату Галины Станиславовны. Это помещение так же встретило меня пустыми полками. Заходить в комнату Артёма я не стала и поехала домой.
Добравшись к себе, первым делом проверила индекс, указанный на квитанциях. Не зря он показался мне знакомым — это был главпочтамт нашего города. Я снова залезла в базу телефонов, но человека с нужными данными в ней не обнаружила. Вернее, однофамилицу нашла. Однако было ей пятнадцать лет, так что это явно не мой вариант. Тогда я забралась с ногами в кресло и стала размышлять.
Кому и зачем Колесников-старший мог посылать деньги? Сорок лет назад ему было двадцать три — совсем ещё молодой. Мне захотелось внимательней перечитать биографию бывшего врага, посмотреть, чем он занимался в то время. Я залезла в интернет и нашла самую свежую информацию. Впрочем, ничего нового к моим ранее добытым сведениям она не добавила.
Как я уже знала, родился мужчина в деревне недалеко от нашего города. Отучился в школе, расположенной в соседнем, более крупном селе, и почти сразу уехал в столицу. В родные места он вернулся примерно через десять лет и уже с женой. Купил дом в пригороде рядом с родной деревней. Спустя несколько лет родился Артём. Со временем пригород застроился богатыми коттеджами и превратился в элитный посёлок. Старый дом снесли и на его месте соорудили новое строение, лучше соответствующее статусу хозяина.
Официально бизнесом Колесников начал заниматься ближе к сорока годам, поочерёдно создавая разные торговые фирмы. А что было до этого времени, история умалчивала. Основные финансовые и карьерные успехи пришли к отцу Артёма уже здесь, у нас. Как раз тогда, когда его бывший школьный товарищ стал прокурором района. А двадцать лет назад Колесников основал свою типографию, которая впоследствии перешла к его сыну.
Получается, в двадцать три года Владимир Колесников жил в столице и занимался неизвестно чем. А ещё тогда же он женился на Галине Станиславовне. И примерно в это время начались странные денежные переводы. А может, не странные? Вдруг он просто помогал родным, оставшимся в деревне? Правда, фамилия женщины, которой он слал деньги, не совпадает с его. Да и причём тут главпочтамт?
От Артёма я знала, что его бабушки и дедушки, как со стороны отца, так и со стороны матери, давно умерли. Следовательно, расспросить их я уже не могла. Наверняка Галина Станиславовна в курсе всего, но она точно последний человек, который станет делиться со мной информацией. Тут я подумала: а что, если и она не в курсе? Такое возможно? Почему бы и нет? Тогда попавшие мне в руки квитанции — свидетельства очень давней тайны Владимира Колесникова. И как мне её узнать?