Вспоминая об этом разговоре уже дома, Настя чувствует странное покалывание в голове, а затем и сильную боль, которая буквально сбивает ее с ног. А после возникают воспоминания, которых она не помнит: клуб, Бальзак, палатка у дома Анатолия. И яхта в море посреди сильнейшего шторам.
— Бл-я-дь. Анатолий был прав. Мы и правда с ним были вместе, — Порезова пытается осознать то, что было утеряно из ее памяти. Но этого так много, что ей становится дурно. — Толя... Толя! — кричит она изо всех сил, желая видеть рядом сейчас только одного человека.
Он баюкает ее на своих руках. Обнимает крепко настолько, что девушке даже больно, но эта боль ничто по сравнению с тем, что она чувствует, когда думает о страданиях возлюбленного после того, как потеряла память. Его лицо так и стоит перед глазами Анастасии, безумное в своем страхе.
— Я здесь, малыш, рядом. И никуда не денусь. Что случилось? — выцеловывает слова на ее губах.
Глава 33. День дома
В эту же ночь Насте снится очередной кошмар, наполненный её же криками и болью. Черное небо над головой и непроглядная тьма вокруг, и лишь голос Анатолия зовет её откуда-то, прося держаться, не сдаваться. Просыпается Порезова в холодном поту и вновь на руках у мужчины. Он держит её, боясь отпустить. Щека Насти горит, будто кто-то надавал пощечин. Поняв, о чем волнуется девушка, когда та подносит руку к лицу, философ подтверждает её мысли:
— Пришлось это сделать, ты никак не хотела в себя приходить, — тут же целует разгоряченную кожу и ощущает на ней соленую влагу. — Кричала и кричала. Это было ужасно.
У него сердце заходится от чужой боли. И самое ужасное, что такое происходит, даже когда он рядом с возлюбленной, хотя надеялся на обратный эффект. «Но правильно сделал, что принес ее в свою постель», — думает мужчина, поглаживая Настю по дрожащей от страха спине. Он и сам испытывает похожие чувства, не зная, как упокоить девушку — та уже бьется в истерике.
Утихает Порезова нескоро, почти до самого утра проплакав на плече у Анатолия. И тот не смеет закрыть глаза, вдруг снова ей станет плохо? Приходится ему занять себя делами, возможными в постели. Берет телефон с тумбочки, открывает почту и испытывает отчаянно желание и сам закричать — больше ста новых почтовых мейлов. И в каждом из них столько информации, что мужчина в отчаянии открывает первый.
Затем второй, третий. Постепенно втягивается в работу, мельком краем глаза наблюдая за тем, как за окном поднимается из-за горизонта солнце. Его нежно-розовые лучи добираются по постели до Насти, раскинувшейся и почти снявшей с себя одеяло. Ласкают летним теплом кожу, испещренную едва заметными шрамами, и Анатолий замирает, любуясь этим моментом умиротворения и спокойствия. Он замечает, что девушка выглядит уже не такой больной, как раньше: синяки сошли, ссадины зажили, даже шрам на голове уже не так заметен, особенно под волосами. Невольно любуется, поражаясь тому, что смог полюбить кого-то ещё, кроме своей сестрой. Для Переверзева это небольшой шок, но он уже смирился с тем, что сердце бывает изменчиво. Наоборот, он даже рад тому, что встретил Настю, пусть их и ждало много испытаний, зато сейчас испытывает безграничное счастье из-за того, что она рядом.
— Если ты будешь смотреть так внимательно, то я конечно же проснусь, — сама себе противоречит девушка, говоря это тихо, но при этом даже не открывая глаз. — Давно ты так сидишь?
В её голосе слышится волнение. Как бы плохо Насте не было, она не хочет, чтобы мужчина себя мучал, он и так настрадался с ней, ухаживая и заботясь. Быть обузой совсем не улыбается ей. Наверно, именно потому и прикладывает столько усилий, чтобы вернуть здоровье в норму.
— Всё в порядке, я даже не устал. Подремал немного и этого хватит, — слышит ложь в своих словах, но все равно врёт Анатолий. — Работы много. Последние дни её откладывал, но теперь это делать нельзя. Лучше скажи, как с головой сегодня?
— Болит ужасно. Будто кто-то по ней кувалдой долго и упорно бил. Знаешь, бывает такое, когда упадешь неудачно или несколько дней не спишь, готовясь к экзаменам, — поясняет Анастасия, — а еще целый поток воспоминаний, которые раньше были мне недоступны. Причем они мешаются в кашу с теми, что появились после кораблекрушения. Их так много, что у меня мозги пухнут, не в силах это выдержать. Как быть?
Наконец она открывает глаза и смотрит вопросительно на своего мужчину, будто считая, что тот знает ответы на все вопросы в этом мире. Анатолию льстит такая преданность, но как реагировать на неё он не понимает.
— Думаю, самым простым и надёжным способом станет твоё спокойствие. Чем меньше сейчас будет потрясений, тем быстрее привыкнешь к новой реальности. Но я очень рад тому, что ты все вспомнила, — он улыбается, когда говорит эти слова. — Знаешь, было очень трудно сохранять лицо, когда ты будто вернулась в начало нашего знакомства. Жутко.
«Да, это было нечто. Особенно если вспомнить, как с первых же дней он мне снова и снова твердил о своей любви, а я отрицала любую возможность возобновления нашей связи. И кричала на него, и ругалась, а тому хоть бы хны. Получается, что я в своем выборе ни в первый раз, ни во второй не ошиблась — он тот, кто мне нужен», — Настя рада, что когда-то сделала этот самый выбор, преодолев собственные страхи и боль в сердце. Теперь она счастливее, чем была раньше. Уж в клубы её точно не тянет, чтобы искать одноразовую партнёра на ночь. Это ли не прогресс?
— В любом случае хватит этих разговоров. Чем больше думаю о своем ночном позоре, тем мне хуже. Лучше банально о нем забыть и двигаться дальше, — Анастасия так решает, потому что привыкла о своих проблемах лишний раз не беспокоиться, пока они не станут размером с огромный снежный ком. Так легче жить. Она поднимается с кровати, двигаясь, чувствуя боль, мышцы и кости всегда теперь ноют наутро, но Порезова не жалуется, считая это ниже своего достоинства. Вместо этого чуть ли не впервые за долгое время просит, — отнесешь меня на ручках в ванную?
И посматривает так хитро, что для Анатолия не остается никаких сомнений — сегодня его зазноба добьется своего, и между ними будет секс.
Он ласкает ее нежно. Совсем не вспоминает о том, как жестко тра-ахал когда-то, ведь теперь это почти невозможно — не дай бог Настя ударится обо что-нибудь в процессе. "Еще одну потерю памяти я не переживу. Чокнусь на-х-рен", — входит в любимую осторожно, боясь сделать ей неприятно. Но девушка явно против такого расклада. Она поворачивается к Анатолию лицом, подпрыгивает, и тот вынужден подхватить ее руками по поп-ку, удерживая на себе.
— Хватит нежностей. Повторяю вновь: я тебе не хрустальная ваза, не разобьюсь. Лучше покажи, как меня хочешь.
Она не просит, а требует, причем жестко, кусая мужчину за шею до кроваво-красного синяка. А затем еще и впивается в чужие губы грубым поцелуем, мокрым и глубоким. Анатолий ахает от того, какие эмоции его захватывают. И сдерживаться ему действительно становится трудно — эта мелкая девчонка отлично знает, что ему нравится, и не стесняется применять грязные приемы в надежде получить то, что ей хочется.
— Быстрее, я сказала! — вновь приказывает, подбираясь к самому сладкому.
Переверзев все-таки срывается на быстрый темп...и после смотрит, как его семя вытекает из Насти. "Нет, серьезно, эти игры кончатся ребенком", — в который раз корит он себя.
Глава 34. Бальзак
В жизни Бальзака было мало неудач, и он уж точно никогда не считал, что это касается его личной жизни. Так было до встречи с Анастасией. Она сломала его, даже не притронувшись. Бросила всего один взгляд, и сердце мужчина навсегда оказалось занято это невероятной девушкой.
— Дмитрий Валерьевич, что-то вы в последнее время часто отвлекаетесь, — такая же преподавательница, как и он, выдёргивает его из мыслей. — Может, не заметили, но сейчас речь идет о важном мероприятии!
— Каком? — глупо переспрашивает он, не припомню в своем ежедневнике никаких серьезных дат.
— Корпоратив по случаю выпускного у четвертого курса, — в голос женщина добавляет какое-то ядовитое превосходство.