Я просто включаю запись, так и не подняв взгляда. В первый раз всё прослушиваю и понимаю, что записалось так себе. Неудивительно, ведь говорили через стенку. Хорошо хоть что-то всё равно можно разобрать. Увеличиваю звук до максимума.
Я честно стараюсь сосредоточиться на диалоге, который уже слышала. Но увы, не думать о совсем рядом стоящем Максиме Романовиче не получается. Не чувствовать его — тоже. Причём не только потому, что он настолько близко… Я словно до сих пор ощущаю его прикосновения на своём теле, а губы покалывает от жарких поцелуев.
Боже, где вообще были мои мозги? Я должна была оттолкнуть Максима Романовича сразу!
Запись заканчивается, и теперь нас снова только двое. А я так и не решилась поднять на него взгляд.
— Можешь скинуть мне эту запись по вотсапу? — негромко спрашивает преподаватель.
— Конечно, только скажите, куда, — у меня получается ответить сразу, причём в тон ему, размеренно и спокойно.
Максим Романович диктует мне номер. Я набираю, а сердце почему-то сжимается при осознании того, что у меня он сохранится. Как и у преподавателя мой.
Я подавляю нервный вздох. Не стоит об этом думать. И уж тем более ни к чему гадать, что у Максима Романовича сейчас на душе, когда узнал о подставе. Я уже чуть ли не пытаюсь считывать его реакции на новость по голосу, энергетике вокруг, ещё непонятно по чему… Ну уж нет, на сегодня безумия хватит.
Какая разница, что там чувствует Максим Романович. И совершенно неважно, что он будет делать. Я ему помогла, а остальное меня не касается.
Хотя, признаюсь, интересно, что там у него за вторая профессия такая. Помню, что мельком упоминал об этом мне, когда рассуждал про чашу весов и свои приоритеты. Но я не думала, что речь о чём-то настолько серьёзном, чтобы ужинать в таком дорогом ресторане и иметь дело с внушительными типами, которые не чураются жёстких методов в достижении целей.
Если бы я спросила Максима Романовича, он наверняка бы сказал, что за работа такая. Не знаю почему, но уверена в этом. Но нет, я не буду проявлять никакого интереса к этому человеку. Ничем хорошим это не заканчивается.
Игнорирую тёплую волну по телу при этой мысли и занимаюсь, наконец, делом. В поиске вотсапа нахожу преподавателя сразу, по номеру. Вот только… Взгляд цепляется за аватарку. Знакомая местность… На фото Максим Романович смотрит в камеру, обаятельно улыбается, да так, что невольно задерживаю взгляд на этой улыбке. Но гораздо важнее другое — на его плече, шее и чуть растрёпанных волосах гуляет почти кровавый закат. На фоне тоже он, причём хорошо виден. Фото с таким же закатом на странице у Влада, вот только там не видно ни лица, ни даже одежды толком. Просто силуэт. И это единственная фотография в профиле.
Я на время так и замираю. В голове машинально проносятся все мои переписки с Владом… Моё доверие к нему, желание ему нравиться, удовольствие от общения… То, как собиралась ему отправить моё фото, как ждала встречи…
На какое-то мгновение я так ярко представляю, что всё это время со мной общался Максим Романович, что аж дышать перестаю. Хорошо хоть это не длится долго. Разум берёт верх. Ну что за бред? Мало ли людей фоткаются возле заката? И такие оттенки на небе тоже не редкость.
Я просто пытаюсь оправдать своё недостойное поведение с Максимом Романовичем. Во мне играет чувство вины перед Владом, не более. Да, мы пока вроде как никто друг другу, но он признался мне в симпатии, а я надежду дала.
— Так… Загружаю, — как можно ровнее проговариваю я, одновременно и вправду загружая ту злосчастную запись.
Она отправляется, и я машинально смотрю на Максима Романовича. О Боже… Вот это взгляд. Глаза преподавателя чуть ли горят и тут же пытаются поймать мой взгляд, но я отворачиваюсь в сторону. Дышать становится тяжелее. Надо напрочь стереть все эмоции с лица, взять себя в руки, не дать ему увидеть…
И вообще, что на меня нашло? Мне невыносима дерзость и самоуверенность этого человека. Да я скорее в Олега влюблюсь, хоть он мне как брат, чем заинтересуюсь этим наглым типом! А целоваться за тридцать лет любой бы научился, не повод таять и растекаться лужицей.
Мы всё ещё стоим довольно близко. Ощущение, что этот дворик непростительно узок. Всё пространство вокруг пропитано нами двумя и тем, что было некоторое время назад… Кажется, у меня начинают дрожать колени. Лучше не думать обо всём происходящем.
— Спасибо, — сдавленно говорит Максим Романович.
Вроде бы простое слово, но ощущение, что за ним очень много. Даже слишком.
Не отвечаю, не смотрю. Но какого-то чёрта всё ещё остаюсь на месте.
— Ты мне очень помогла, — тогда мягко добавляет Максим Романович.
Ага, знаю. И довольна даже. Правда приятно, что смогла уберечь его от подставы, и дело даже не в нём, а вообще. Круто помогать людям, это чувство окрыляет.
Но даже оно сейчас не помогает прийти в себя.
— Я пойду, — наконец, выдавливаю я.
И даже разворачиваюсь на дрожащих ногах, чуть не споткнувшись о собственный каблук. К счастью, всё же достойно выхожу из этой ситуации, даже равновесие не теряю. Надеюсь, со стороны выгляжу гордо уходящей, а не поспешно и нервно сбегающей. По крайней мере, делаю всё для того, чтобы был первый вариант.
— Аня… — неожиданно говорит Максим Романович.
Даже не понимаю, это он окликает так, или просто имя моё называет. Причём очень так чувственно называет, словно пробует на вкус. Я чуть ли не краснею от такого тона.
Замираю, но не разворачиваюсь. Так и держусь за ручку двери, почти не дышу.
— Для меня очень важно то, что сегодня произошло с нами. И я имею в виду не только твою помощь.
Столько искренности в его голосе, столько серьёзности… Меня снова прошибает, а потому я резко дёргаю ручку двери.
И плевать, что на этот раз точно видно — сбегаю.
12
Червячок сомнения поселился во мне ещё с того момента, когда увидела аватарку Максима Романовича в вотсапе.
Тогда я, конечно, быстро всё себе объяснила, почти убедила. Но сейчас, уже лёжа в кровати, снова прокручиваю эту ситуацию в голове. Я не писала Владу всё это время — было не по себе. Но и он мне почему-то не писал, что на него совсем не похоже.
Особенно, если учесть, что фотки с ресторана я всё-таки выложила. Они, кстати, очень удачные. Я там настолько хороша, что сама не налюбуюсь, хотя приступами нарциссизма не страдаю. Влад видел эти фотки — лайкнул. Но так ничего и не написал.
И меня это, чёрт возьми, беспокоит. Даже слишком. Изводит буквально, ворочаюсь с бока на бок, думаю. Сначала даже решила, что он ревнует — на фото и Андрей виден. Да и сама обстановка… Я нарядная, ресторан шикарный, вечер тоже явно удался. Вполне себе простор для фантазии.
Но это предположение выкинула быстро — мы с Владом слишком легко и свободно общались, он бы спросил напрямую. К тому же, парень в себе уверен, это чувствуется. Накручивать себя вряд ли будет, даже если я прям очень понравилась.
Возможно, Влад просто занят… И, возможно, я даже догадываюсь чем, учитывая проблемы с неким договором у Максима Романовича.
Усмехаюсь этой мысли. Ну вот, кажется, накручиваю себя именно я. Но что если…
Я снова открываю профиль Максима Романовича в вотсапе. Пристально всматриваюсь в каждую деталь фотографии, стараясь игнорировать охватившее томление по телу, учащённое сердцебиение и непроизвольные воспоминания о случившемся на заднем дворике ресторана. Сканирую взглядом в первую очередь закат. И веточки дерева рядом. А ещё одежду… Максим Романович в клетчатой рубашке, остальное на фото не вошло.