Глава 14. Чувства.
POV Кристина
Мы вошли в дом. Слуги, видимо, еще завтракали. Мы незаметно пробрались в его дом через черный ход. Я очень устала, ведь шли мы долго, хотелось упасть на кровать и поспать. Но ему было намного хуже, чем мне. - Мадемуазель, не могли бы вы помочь мне подняться в спальню? - я как-то не ожидала от него такого приглашения, и смущение не заставило себя долго ждать. Он это заметил. - Не беспокойтесь, я просто хотел, чтобы вы мне помогли и обработали раны. Я боюсь, что сам не справлюсь. - Он тоже не смотрел на меня. Я смотрела только себе под ноги, чтобы не споткнться и не скатиться вместе с ним вниз. И вот мы подошли к его комнате, здесь было еще две двери, видимо, были другие помещения. Он толкнул дверь, и яркий солнечный свет окружил нас.
POV Эрик.
Как же болело лицо. Я попросил Кристину помочь мне. Нужно было обработать раны, я бы сам не смог, и переодеться - рубашка пропиталась кровью. Она, конечно, смутилась, когда попросил пройти со мной в мою спальню, но не светиться же нам перед слугами. А сейчас они сюда не зайдут даже под дулом пистолета. Мы поднялись в мою комнату, Кристина вздрогнула, когда я открыл дверь. Она довела меня до ванной комнаты, и ушла за чистой рубашкой. Я скинул грязную одежду... Вот черт! Хорошо она меня приложила. Я смотрел на свое отражение, в зеркале. Меня сейчас даже родная бы мать не узнала. Я порылся в шкафчике с лекарствами. - Где же ты... - я перебрал все баночки. - Вот! - я откупорил крышку, запах отвратительный, поморщил нос, и закрыл. Эта мазь должна быстро помочь. В дверь постучали, я подошел и открыл, Кристина мгновенно опустила глаза в пол. - Вот, месье... чистая рубашка, - она протянула мне ее, а, я и забыл, что стою перед ней с голым торсом. Я не хотел ее смущать, но мне понравилось стоять вот так перед ней. Она такая забавная... ее милое личико сводит меня с ума, а ее запах доводит меня до болезненных ощущений. Я уже не злился на нее, я даже был рад произошедшему. Конечно, я думал, как ей рассказать, почему я прячусь от всех под плащом. Но я и не предполагал, что все так быстро произойдет. И удивлялся, почему до сих пор, она не кричит от страха и не говорит мне гадостей. Я вырвал рубашку из ее руки, и захлопнул дверь перед ее носом, наверно, получилось некрасиво, но простой мы так еще минуту, я бы сорвался, и покрыл бы все ее личико поцелуями, признался, что сгораю от страсти к ней, плавлюсь как воск от ее жара, что люблю ее больше жизни. И не злюсь на нее, даже благодарю судьбу за случившееся. Но боюсь, что я бы потерял ее сразу, она не поняла бы урода, который умоляет только об одном, и сбежала бы. И это был бы для меня конец! Я не смог бы больше без нее. Я упал на колени, закрыл лицо чистой рубашкой и застонал, так тихо, чтобы она не услышала меня. Встал, надел рубашку, умыл пару раз лицо холодной водой, успокоился и вышел, сделал вид, будто бы все хорошо. Она стояла возле окна, ее тоненький силуэт окутывал солнечный свет. Как она была прекрасна... Подошёл к ней вплотную и половица предательски скрипнула под моей ногой. И она повернулась, оказавшись в моих объятиях. Улыбаться было больно, но я улыбнулся, и посмотрел в ее глаза. В них было изумление, нежность и боль. Ее глаза притягивали меня, она скользнула взглядом по моим губам. - Месье? - шепотом обратилась она ко мне, а я продолжал рассматривать ее лицо. - Да? - хрипло ответил я. - Вам плохо? - если бы она знала, как мне плохо, она даже не представляет. Мои гормоны утроили мне революцию. - Нет, мадемуазель Дае. - Что я ей отвечу? Что желаю ее больше жизни? Она не поймет меня. - Я просто устал, и очень сильно болит лицо. - Я принесла аптечку, пока вы были в ванной! - "Шустрая", подумал я. - Если я прилягу, будет ли вам удобно? - она проследила за моим взглядом и снова покраснела. Она, наверное, уже ненавидит меня, что я постоянно заставляю ее краснеть. Кристина, Кристина, прости меня, но я влюбился в тебя, и уже никогда не смогу отпустить. Я лег на постель, не снимая сапоги, и уставился в потолок. Кристина возилась с аптечкой, что-то отрезала и смешивала. Я протянул ей баночку с мазью. - Что это? - она наклонила голову, видимо, хотела прочитать этикетку на баночке. - Это мазь. Она снимает синяки. Когда обработаете, намажьте мне полностью лицо. - Взяла из моих рук баночку, а я, дурак, не смог удержаться. Якобы невзначай провел палацем по ее руке. Она заметила и посмотрела на меня, я отвернулся от нее, у меня не хватило смелости взглянуть вновь в ее глаза. Если бы я взглянул на секунду в ее очаровательные и такие глубокие, как океан, глаза, то попросил бы разрешения еще раз прикоснуться к ней. Она устало вздохнула, но ничего не сказала на это. - Месье, у меня все готово, повернитесь ко мне. - Я повернул голову, и, чтоб ее больше не смущать, закрыл глаза. Я чувствовал, как она волнуется, ее рука дрожала. Она боялась сделать мне больно, ее легкие прикосновения к моему лицу не приносили сильной боли. А вот моему сердцу... - Месье, я закончила. Теперь вам нужно поспать, а потом бы я на вашем месте вызвала доктора, что бы он вас осмотрел! - Спасибо. Я так и сделаю. Вы можете идти. - Она ушла, а я захрипел от боли, которая разрывала мою душу, сердце. Но сейчас я должен постараться заснуть. Я впервые за долгое время поспал, когда она меня вырубила. Если бы это не было так болезненно, то я бы просил это делать каждый вечер. И я удивился, когда открыл глаза, а за окном уже было темно.