Кас заставил его дрожать и гореть, хотеть его до боли. Дин обхватил Каса руками, его ладони прошлись по Касу, его заднице, прижимая его ближе, чтобы соприкасаться с ним всем телом.
- Выкинь слово «семя». Все остальное… охуенно прекрасно, - Дин едва мог себе представить, как такой неопытный человек, как Кас, может заставить его испытывать такие чувства, и еще не мог игнорировать бурю, взрывавшуюся внутри него. Прижавшись к губам Кастиэля, он вложил все свои чувства, потребности и желания в поцелуй, сталкиваясь с языком Каса, пока они шли к кровати.
Их вдохи стали тяжелыми и рваными к тому времени, как они наткнулись на кровать. Дин провел пальцами по спине Каса, и втянул его выдох, когда сквозь них словно прошел странный электрический разряд. Это было достаточно странно, чтобы разорвать поцелуй и посмотреть в глаза Каса. Облизав губы, спрашивая одним взглядом, он снова провел по спине Каса, ища… желая ощутить вновь тот сексуальный разряд, прошедший через все тело.
Кастиэль наблюдал за Дином, желая почувствовать прикосновение мужчины к крыльям, но ещё боясь возможной реакции Дина на правду.
- Между лопаток, примерно посередине, - тихо произнес он, отвечая на невысказанный вопрос Дина.
Дин склонил голову. Его сердце пропустило удар, когда он посмотрел в глаза Кастиэля. Он медленно отстранился и обошел Каса, провел рукой вверх и вниз по его гладкой спине. Положив ладони на лопатки, он наклонился и поцеловал линию между ними, задерживая в самом центре. Белая горячая энергия прошла сквозь него, каждый сантиметр тела покалывало от желания. Застонав, Дин снова и снова искал то, что вызывает странные и восхитительные чувства, терся лицом о ту область, что, казалось, создавала их. Он не понимал, он должен был спросить, но что-то притупляло его подозрения, что-то подсказывало ему, что это был подарок.
Каждый раз, когда Дин прикасался к тому месту, откуда вырывались крылья из человеческого тела, Кас вздрагивал и стонал. Его крылья выгнулись дугой, растянулись и напряглись, словно приготовившись к полету. Они трепетали от внимания человека.
- Святой Отец, почему ты сохранил этот подарок от нас? – тихо спросил он, зная, что в его истинной форме он вряд ли бы реагировал подобным образом. Похоже, это было целиком и полностью связано с человеческим вместилищем.
Чем больше Дин уделял внимания крыльям, тем больше внимания они хотели и тем прочней становились, ускользая из эфирной формы в материальную.
- Дииин, - остро воскликнул Кастиэль, начиная действительно чувствовать вес крыльев по мере того, как они становились все менее и менее прозрачными.
Скользнув руками вверх, Дин зацепил края огромных крыльев Кастиэля, внутренние стороны его рук надавили на их основание.
- Кто ты? Что ты? – требовательно спросил Дин, пытаясь очистить разум, пытаясь сражаться с огнем, полыхающим внутри него, и говоря себе, что он держит крылья Каса под замком, хотя его тело говорило обратное.
Кастиэль почувствовал, как колени слабеют от того, что Дин прикасается к его крыльям, от того, что его предплечья прижимаются к ним. Он запрокинул голову, глядя, как его снежно-белые крылья раскинулись и тянулись вверх, к Небесам.
- Я Кастиэль, ангел Господень, сосланный на сто лет обитать в человеческом теле для того, чтобы попытаться лучше понять связь людей с Богом. Мне дали пустой сосуд Джеймса Новака на время моего покаяния, - выгнув крылья назад, он заключил Дина в них, двигая ими по его обнаженному телу.
- Что ты делаешь?! – воскликнул Дин, неуверенный, были ли обернувшиеся вокруг него крылья тюрьмой. Если были… о боже, все, что он знал, - так это то, что каждый раз, когда они скользили по нему, проводили по его спине, заднице и ногам, тысячи точек удовольствия вспыхивали на коже. – Кас, ты говоришь мне правду?
Он должен был задавать эти вопросы с кончиком кинжала возле горла Каса. Он должен был полить его святой водой. Он должен был выпытать из него правду. И все же Дин, желающий быть скептичным, в глубине души чувствовал, что это было правдой. Кас не хотел употреблять имя Господа напрасно, у него были замашки священника, он предложил освятить крест, он был способен говорить с Клэр без истерик – все это неожиданно приобрело смысл.
Каждый раз, когда руки Дина сжимали крылья, Кастиэля пронзало наслаждение, какого он никогда не испытывал.
- Конечно, я говорю правду, - задыхаясь, произнес Кастиэль. – Ты знаешь это в своем сердце – я тот, кем назвался, - выгнув спину, он добавил: - Я касался моих крыльев много раз, но никогда такого не чувствовал.
Не в силах спорить, Дин отпустил крылья, перестав их так крепко сжимать, и начал целовать и ласкать их, дотягиваясь руками так далеко, как только мог. Он стонал, когда кончики ангельских крыльев дотрагивались до его спины и бедер.
- Это, – Дин переместил одну руку, дотянувшись до груди Кастиэля, спустил её и обхватил кулаком его член, медленно поднимая его. – Это не очень по-ангельски, - Кастиэль стонал, когда Дин ласкал его крылья. Когда рука Дина начала движение, он застонал громче, чувствуя рождающуюся в нем энергию. Он позволил ей пройти сквозь него, протечь через его крылья, так, чтобы это удовольствие прошло и через Дина. – Н-нет. Ангелы не совокупляются. Ангелы не производят потомство. Мы не… черт.
Откинувшись спиной на Дина, Кас начал толкаться бедрами вперед. В нём горел огонь. Его крылья резко подались вперед, и он схватил ладонь Дина, ласкающую его, переместил её и повернулся к нему в объятия. Он накрыл губы Дина своими, и крылья рванулись, оборачиваясь вокруг них, словно кокон, в электрическом жаре желания Кастиэля.
Перегруженный собственным и не только возбуждением и удовольствием, разум Дина, весь его мир заикнулся было об остановке. Он ни за что и никогда не признается, что теряет сознание или падает в обморок от поцелуя, но когда он открыл глаза, он оказался в руках Кастиэля, бездумно целующего его. Как только рот Каса отлепился, Дин захотел кое-что сказать.
- Хорошо, этот ангел лучше… черт. Ты не можешь разжигать огонь вроде этого и затем тушить его, - прижавшись к Касу, он почувствовал, как его собственное удовольствие эхом проходит через Кастиэля. – Я чувствую тебя. Это… это настоящее? – спросил он, проводя ладонями по всему телу Каса и неоднократно касаясь его крыльев. Они были мягкими, теплыми и шелковистыми, такими на ощупь, как он никогда прежде не касался.
- Настоящее. Да. Мои крылья… они только часть моей божественной сущности… не всегда удерживающаяся в человеческом теле. Они могут считаться каналом, если я так захочу, каналом ко мне, или даже к вселенной. Хочешь почувствовать вселенную? Это можно устроить, но на мгновение, больше твой человеческий разум не выдержит, - он продолжал водить руками по телу Дина, и его крылья скользили по ним, чувствуя Дина так же легко, как Дин чувствовал его.
- Удиви меня, - согласился Дин, неуверенный, сможет ли он вынести ещё больше, но ему было чертовски любопытно.
Кастиэль улыбнулся, закрыл глаза и откинул голову назад. На долю секунды он был одновременно везде. Он был на Небесах, чувствуя радость всех, кто там находился. Он был в Аду, чувствуя удовольствие демонов и боль тех, кого они пытали. Он чувствовал слезы ребенка, потерявшего свою любимую мягкую игрушку, чувствовал страсть поцелуя влюбленных под звездным небом. Он бежал с волками и летел с ястребом. Он был жарко горящим солнцем, он был планетами, вращающимися вокруг него. Он был галактикой, заполненной звездами и рождающимися планетами, он был вселенной, чувствуя все это в один короткий момент… и затем он снова стал Кастиэлем, держащим Дина в руках и глядящим на него, стал просто желанием в его глазах.