Это было похоже на товарный поезд, промчавшийся прямо через него, затопивший информацией, изображениями и эмоциями. Вверх и вниз, хорошо и плохо, удовольствие и боль. Дин мог видеть, чувствовать, ощущать все это, познать все на таких уровнях, о существовании которых он не знал и которые не смог бы описать. Это было похоже на самые высокие, быстрые, страшные горки в мире, захватывающие в сотню раз больше обычных. Если бы Кас не продолжал держать его, Дин свалился бы на пол. Его ноги подгибались, дыхание участилось. Затем все посторонние ощущения ушли из него, оставив его только в тепле их общего желания.
Обвив руки вокруг шеи Каса, Дин поцеловал его горло, прикусил подбородок и скользнул к его губам. Поцелуй был таким же яростным, как чувства, бушевавшие в Дине. Он своим телом подтолкнул Каса назад, к кровати. Достигнув её, он положил ладонь на грудь Каса, толкая его и роняя на постель. Его взгляд медленно двигался снизу вверх по всему телу Кастиэля и его молочно-белым крыльям, контрастирующим с бордовым одеялом, и тело вздрогнуло в ответ на всплеск желания.
- Чертовски красив, - произнес Дин, впервые говоря подобные слова парню.
Он медленно забрался на кровать, располагаясь на бедрах Кастиэля, и потерся ягодицами о уже стоящий колом член Каса. Их взгляды встретились. Дин наклонился вперед, лаская одной ладонью грудь Каса, а во вторую взял его член. Приподнявшись на коленях, он приставил его к себе и медленно начал садиться, кусая губы и запрокидывая голову на первом болезненном этапе.
Кастиэль наблюдал за Дином, и, увидев, что Дину больно опускаться на его член, прикоснулся к его руке, стирая первоначальный всплеск боли. Его крылья затрепетали, и он застонал, чувствуя, как его член оказался в шелковистом тепле, какого он никогда раньше не чувствовал.
- Судя по всему, это свято, - прошептал Кастиэль, глядя на Дина, чувствуя странное ощущение в груди. – Я почувствовал мир Небес, почувствовал силу Бога, прошедшую сквозь меня, словно я поразил зло, почувствовал любовь к братьям моим и к Богу, и все же это не то же самое или ещё не все. Это лишь их слабая тень, но тень, похожая на них. Это не может быть просто сексом, потому что я чувствую: что-то внутри меня говорит, что это нечто большее, - он застонал, когда Дин продолжил насаживаться на его член, и крылья Кастиэля взмахнули раз, два, а затем завернулись, прикасаясь к спине Дина.
Когда Дин сжал мышцы вокруг Каса, он улыбнулся над тем, что, определенно, звучало как долгий и запутанный комплимент.
- Я не знаю, Кас, но звучит как что-то очень близкое к богохульству, - произнес он. Затем крылья начали кончиками ласкать его, и Дин потерял самодовольную улыбку, выгнувшись от удовольствия. – Это нечестный способ чтобы заткнуть кого-то, - несмотря на свои слова, Дин начал медленные, круговые движения, поднимая и опуская тело совсем немного. Их связь - то, что Дин чувствовал все, что чувствовал Кас, - делала процесс для них обоих одновременно и проще, и сложнее. Он знал, как распалить в Касе огонь, завести его, но ответные ощущения Каса сводили его с ума от желания.
- Это правда, а правда не может быть богохульством, - Кастиэлю удалось сдвинуться с места. Его бедра начали подниматься, толкаться вверх, пока Дин двигался. – Чувствую хорошо, Дин, хорошо, - бормотал он. Он помнил, что Дин любил вульгарные слова. – Трахни меня жестче. Трахай меня, пока я не испытаю оргазм, пока не почувствуешь, что я кончаю глубоко в твоей заднице.
- Чувак, это ты трахаешь меня, - Дин едва успел ответить, прежде чем был сметен жгучим жаром, охватывающим его каждый раз, когда Кас толкался членом глубже. – Да, о боже… о черт, - он закрыл глаза и закачался интенсивнее, то поднимаясь, то насаживаясь, опускаясь на бедра Каса. Дин потерялся в дымке похоти и желания между гладящими его кожу крыльями Каса и горячими разрядами, проходящими через него. Он двигался на инстинктах, резко и жестко, иногда ложась на Каса, чтобы сорвать поцелуй, иногда щипал его и шипел, когда чувствовал боль как собственную. Это продолжалось и продолжалось, словно он был в ловушке лихорадки или в какой-то петле, удовольствие росло и отступало, подводя его ближе к краю, но так и не позволяя сорваться.
Он начал ласкать себя и издал глубокий стон, когда Кас взял это на себя. Так хорошо, это так хорошо. Бесконечно, безгранично, как вселенная. Он знал, что шепчет слова, слова, должно быть, бессвязные. Он слышал, как Кас отвечает, но не совсем понимал, что он говорит. Достаточно и того, что они связаны телами и разумами, а может быть, и душами. Дин поднимался выше и выше, и когда он подумал, что выше уже некуда, он понял, что неправ. Он неожиданно остановился.
- Хочу тебя сверху, - произнес Дин, выпуская Каса со стоном и падая на кровать рядом с ним, обнаруживая, что Кас навис над ним ещё до того, как он рухнул на матрас.
Как только Дин выпустил его, Кастиэль эхом повторил стон Дина. Он мог чувствовать, мог слышать желание Дина. Не успел Дин лечь на кровать, как Кастиэль позволил его крыльям поднять его и опустить между ног Дина. Приподняв ноги Дина, Кас приставил член и толкнулся. Он входил в Дина, целуя его и лаская с любовью, его крылья трепетали над ними.
Сквозь тяжело закрывавшиеся глаза, между поцелуями, Дин ловил проблески ангельского великолепия Кастиэля, больше похожего по виду на ангела-мстителя. Только его прикосновения не соответствовали грозности его вида. Это не было шествием к победе. Вместо этого Кас целовал его в дюйме от его жизни, шептал ему в уши, сосал тонкую кожу его горла. Проводил руками по всему его телу, составляя карту его тела, словно у них было все время мира. Занимался с ним любовью, хотя не должен был этого делать.
- Кас… - Дин потянулся и нашел место между его плечами, провел пальцем вверх и вниз, его голова качнулась, падая на подушку, от сильного толчка, прошедшего через него.
Кастиэль отреагировал так же сильно, как Дин, когда Дин дотронулся до него между крыльев, закричав от удовольствия. Он почувствовал, как его член пульсирует в ответ, как его сжимает Дин, и удовольствие, пульсируя, проходило сквозь них. Кастиэль начал двигаться медленными ровными толчками. Он ощутил, что его член дотрагивается до маленького утолщения внутри Дина, и Дин реагирует на это почти так же, как когда он коснулся кожи Кастиэля между крыльев. Чувствуя, как удовольствие отражается в нем, Кастиэль начал экспериментировать, меняя темп, замедляя движения, стремясь дотронуться до этого места снова и снова.
- Странное место для крыльев, - дразняще произнес Кастиэль.
- Хех, - приподняв ноги, Дин обхватил коленями спину Каса и подтянул его ближе к себе как только мог. – Обкатай меня пожестче. Трахни меня, - его взгляд не отрывался от Каса.
Кастиэль кивнул и начал вбиваться быстрее и сильнее. Ему необходимо быть осторожным, чтобы не использовать ангельские силы. Он взмахивал крыльями, когда входил и выходил, обхватив руками Дина под спиной, придерживая его, когда порой крылья поднимали их обоих над кроватью и снова опускали на неё. Он проводил по ногам Дина, оборачивая их крыльями, посылая по мышцам Дина удовольствие. Он чувствовал, что этого все ещё было недостаточно, и трахал Дина жестче и жестче, давя животом на член Дина.
Так много. Так много эмоций, так много желаний, так много чувств, которым он не знал названия. Все это было так красиво и ярко. Дин снова коснулся между крыльев Каса, и на этот раз Кастиэль не смог сдержаться. Он закричал в экстазе, его яйца поджались, и он кончил, заполняя Дина. Свет в спальне и ванной вспыхнул, окатив все душем из стекла и искр, и Кастиэль почувствовал пульсацию электричества в его крыльях и пробежавшие разряды по потолку. Огни в гостиной погасли, и Кастиэль знал, что он только что выбил пробки своей силой в отелях в нескольких кварталах отсюда.
У Дина в ушах ревела кровь. Каждым мощным толчком бедер Кастиэль делал напряжение в его животе туже и туже, пока оно не стало почти болезненным. С оглушающим оргазмом Кастиэля через Дина прошел обжигающий жар, разрывающий его на куски, распутывающий тугой узел.
- Кастиэль! – хрипло крикнул он, поднимаясь с матраса и прижимаясь к Касу, оставляя на их животах толстые дорожки спермы. – О боже… господи, твою мать, - шептал он снова и снова, подтягивая ногами Каса к себе, сжимая задницу, и опустился на кровать, выжимая Каса. – Проклятье, я думаю, я люблю… - любовь? Нет, это не то слово, которое он использует. Он облизал губы и попытался перевести дыхание, все ещё притягивая Каса, хотя уже и опустил ноги вниз. – Это был не призрак. Весь свет, - сказал он, немного устав.