Пробуждение было приятным, я лежала в постели под тёплым одеялом, полностью раздетая и обмазанная чем-то пахучим, а вокруг витал запах еды.
— Проснулась? Вот и ладно. Мы и не надеялись уже.
— Где я?
— Я Татья, это муж мой Родик. Мы считай последние из тех, кого совет не уговорил переехать в город и ни разу не пожалели об этом решении. Скажи, я права?
Родик кивнул, мужчина оказался из молчунов, предоставляя возможность женщине высказываться.
— Родик ходил на охоту, далеко ходил и принёс тебя, а нашла тебя наша собака. Умное животное так настойчиво звала за собой, что даже Родика уговорила посмотреть, что такого ценного она нашла.
— Давно я здесь?
— Два дня. Вовремя нашли, ночевать в лесу не дело, все это знают, а уж как ты выглядишь, так долго не протянула бы. В восстанавливающую капсулу тебе надо, да где взять то её, у нас и связи то нет, не любим мы все эти технические приспособления. Родик завтра в город пойдёт за помощью. Раньше боялся оставить меня с тобой, тяжело мне за тобой ухаживать, возраст приличный силы уже не те.
— Спасибо за всё, что вы для меня сделали, скажите, а здесь ещё дома есть?
— Дальше в лес есть ещё один дом, но он давно брошен.
— Знаете, кто раньше там жил?
— Помню, конечно, общались редко, но помню. Семья Грофов. Они согласились на переезд одни из первых, но не смогли прижиться в городе.
— Много у них родственников?
— У них был один ребёнок сын и тот поздно рождённый, — Татья перестала суетиться и поставила тарелку с бульоном около меня. — Сейчас будем кушать. Открывай рот.
— Я сама.
— Сама она, лежи, куда тебе самой-то.
Татья продолжила говорить пока я, молча, глотала наваристую жижу.
— Мы конечно в изоляции, но про соседей новости знаем. Дети наши давно выросли, и живут в городе, приезжают частенько. Из семьи остался у них внук, говорят непутевый, тоже город не любит, а уезжать не торопится, хотя есть куда. Зовут его Алим Гроф. Замкнутый мальчик.
Алим Гроф значит. Бульон я выпила быстро.
— У меня к вам просьба, я напишу письмо, отправьте его как срочное. Проще было бы будь у вас инком.
— Так есть, внуки оставили на всякий случай.
Инком был в рабочем состоянии, и его заряда хватило как раз на то, чтобы отправить сообщение Малене с описанием последних событий и виновником всех её бед Алимом Грофом. Сообщение получилось от неизвестного пользователя, что меня полностью устроило.
— Татья мне значительно лучше и страшно представить, как Родик будет добираться до поселения.
— Да как обычно, пешком, дня через три дойдет.
— Не вздумайте его отправлять в такую даль, если с ним что-нибудь случится, я не прощу себе этого.
— Я останусь у вас, если вы позволите. Мазь у вас волшебная, думаю, скоро буду как новенькая.
— Живи, конечно, но капсула тебе бы вылечила за час.
— Я не тороплюсь, ребра вроде целы, голова тоже, так что полежу подольше, а синяки пройдут.
Татья с сомнением посмотрела на меня.
— Как знаешь.
Кого-то могло напугать отсутствие электричества и элементарных удобств, мне лишь пришлось вспомнить бабушкин домик. Меня устраивало общество молчаливого Родика и Татьи, а их собака заменила мне наглядное пособие по изучению местной фауны, которая только отдалено, походила на собаку она же стала для меня психотерапевтом. Она, молча, выслушивала мои философские размышления о несовершенстве мира, лизала руки и тоненько подвывала, когда я начинала жалеть себя. Со временем синяки выцвели, и я стала больше походить на человека. По хозяйству помогала, чем могла, оказывается, помню, как это справляться собственными силами. Ручной труд давался тяжело, но хорошо вправлял мозги на место.
Время моего пребывания в семье подошло к концу, когда приехали их внуки. Они привезли запас продуктов, кучу новостей и заряженный аккумулятор для инкома.
С Дэнной связалась сразу, как просмотрела новости. В новостной ленте первое место занимали события связанные с Маленой. Алима Грофа поймали, когда он решился на очередное покушение, решив действовать самостоятельно. Причиной необдуманного поступка послужил его последний удар, нанесённый мне по голове, который я не помню. Был повреждён чип иллюзий, прицепленный к волосам, и корректирующая маска образа Малены сошла с меня, показывая истинный облик, тогда-то Гроф понял, что ошибся и решил убить Малену, перед тем как появиться на работе предоставленной социальными службами. За обман я была приговорена Грофом к мучительной смерти без воды и еды. То, что меня не нашли, делало его счастливым. Пусть одной, но отомстил. Репортаж шёл из зала суда, улыбка не сходила с его лица, когда оглашали решение суда. Камеры всё время крупным планом показывала Грофа. Пожизненное лечение в одной из закрытых клиник. Рядом с Маленой сидел Леви. Оказалось, они от всех скрывали, что их связывает нечто большее, чем простое увлечение. Леви не понимал, почему видя Малену, не слышит и не чувствует её. Отсюда нелепое поведение. Кирэн в зале суда был мрачен и часто бросал взгляды на Малену. Понимаю его, мне бы тоже не понравился такой обман. Обо мне сказали как о дочери семьи Гиббс и в обращении с просьбой помочь отыскать просили отозваться тех, кто хоть что-нибудь знает, или видел. Гроф не сказал, где держит меня, но думаю, они нашли дом сами, только меня там уже не было. Закралась мысль о том, что пора вернуться в семью. Я не смогу всю жизнь бегать от Кирэна, да и не хочу. Никогда не пряталась от проблем, какими бы они не были, так стоит ли начинать.