Неужели про Сашку? Но это явно не проблемы Глеба. Что-то еще случилось? Или Олег рассказал, что я сегодня не вышла на работу и Драгош мчится из Питера чтобы лично меня уволить? Да ну, ни за что в это не поверю.
Повздыхав, я погасила верхний свет, заглянула в холодильник — ничего интересного, вышла в инстаграм — никаких новых публикаций. Повздыхала, нашла наушники и залипла на видосах Ютуба. Так и уснула.
Чтобы проснуться от запаха жарящихся блинов.
— Па-ап, — сонно протянула я и села, — по каким сусекам ты мел, чтобы наскрести на блинное тесто?
— Я заказал доставку продуктов. Почему ты уснула с наушниками? Ты знаешь, что это вредит здоровью. Надо иметь мужество брать ответственность за свое здоровье, — и тут же без перехода добавил, — я спускался вниз, чтобы сродниться с энергией земли. Должен отметить, что в этом районе крайне скудная колдовская жила. Я едва смог обновить себя.
— Когда ты волнуешься, ты говоришь почти как мастер Йода. Скажи, пап, ты же не лег на землю на глазах всего нашего дома?
— А как еще я мог сродниться со своей стихией? — удивился Андрэ. — Умывайся и садись за стол. И рассказывай. Твой телефон разрядился, но, я полагаю, ты все равно на работу не идешь. Или идешь? Или ты на больничном?
— Почему я должна быть на больничном, — поразилась я. — Здоровье мое отменное. Тьфу, и я заговариваюсь.
Умывшись, я похватала вещи и вновь вернулась в ванную — переодеваться. В прошлый папин приезд я переодевалась на балконе, а потом узнала, что в доме напротив живет стремный чувак с биноклем. В общем, перестала я использовать балкон для переодевания.
Рассказывала я очень аккуратно — про затопление, про то, как моего жениха унесло ржавой водой и про то, что я больше не могу ему доверять.
И все равно в глазах Андрэ загорелись нехорошие колдовские огоньки.
— Пап, мы не можем проклинать людей только за то, что они не столь хороши, как нам хотелось, — осторожно сказала я.
И он взорвался и несколько минут ругался, мешая русские и французские слова. Понимала я его с пятого на десятое, увы, без постоянной практики мое знание на половину родного языка сильно ухудшилось.
— Как только судьба позволила тебе встретить такую пакость, — выдохнул он. — Кто вылечит твое разбитое сердце? Сегодня мы едем к тебе на работу и ты увольняешься. Я беру нам билеты и дальше ты будешь жить со мной. У меня появился перспективный ученик, молод, красив и умен — он точно знает, как именно следует обращаться с моей дочерью.
Мне потребовалось все мое мужество, чтобы четко и твердо произнести:
— Нет.
Увы, у моего папы особый склад характера — если начать объяснять почему "нет", то он не станет слушать. Ведь он старше, он дипломированный колдун, у него больше жизненного опыта. А вот упрямый и не подробный ответ он воспринимает как "не лезь, я уже все решила". Это мне мама посоветовала, когда поняла, из-за чего мы с отцом никак не можем поладить.
Проворчав что-то по-французски, папа пододвинул мне тарелку с блинчиками и подпер щеку ладонью:
— И что ты будешь делать?
— Жить дальше, — я пожала плечами, — разбитое сердце еще никого не убивало.
Папа чуть оживился и, сверкнув темными глазами, хмыкнул:
— Я чувствую, что узнал не всю историю.
— Ты хочешь услышать про то, как я, рыдая, пихала свадебное платье в мусорный мешок? — фыркнула я.
Папа посмотрел на меня как на дурочку и мягко сказал:
— Если это поможет, то да. Иначе ты уничтожишь свое ментальное здоровье.
— Психическое, — поправила его я.
— Психическое, — согласился он и попросил, — не разбивай его. Все, собирайся на работу, я вызову такси.
Обомлев, я уставилась на папу и возмущенно произнесла:
— Ты хоть представляешь, во сколько это мне обойдется?!
— Отправить дочь на такси — моя прихоть, я и оплачу, — отрезал папа.
— А как же французская рачительность? — прищурилась я.
— А это она и есть, — не сдался папа. — Я же вижу, что у тебя все амулеты перегорели. И, заметь, я не спрашиваю как это произошло. Пока я не сделаю новые, ты будешь передвигаться на такси. Раз уж машину ты куда-то дела.
— Скоро заберу свою крошку, она на тех. обслуживании, — промямлила я.
Собравшись, я вышла на улицу и с недоумением уставилась на шикарную машину — папенька выбрал бизнес-класс. Не хочу ничего знать о деньгах. Не хочу.
И, как назло, когда я выгружалась из машины, меня увидел Латников.
— Сверхпремия? — оторопело спросил он.