– Ну и что это значит? – поинтересовалась я, когда папа за ужином прочел мне об этом.
– То, что появление в числе учеников дочери главы кафедры нейробиологии повысит их репутацию, – пояснил папа. – А за это ты бесплатно получишь превосходное среднее образование.
– Серьезно? – спросила я, наклонив голову набок и наматывая спагетти, похожие на локоны ангелов, на вилку. – Я почти уверена, что меня берут в эту школу за спортивные успехи.
– Ах да, – кивает папа, подыгрывая мне. – Наверное, как раз за тот кубок, который тебе вручили в четвертом классе. Еще раз, за что именно?
– За то, что дольше всех крутила обруч, – напоминаю с набитым ртом. – Это была вершина моей спортивной карьеры.
– Да, точно. – Папа вытирает рот салфеткой и подмигивает мне.
Я пристегиваю велосипед у главного корпуса, который больше напоминает Белый дом, чем школу, и чуть ли не на цыпочках иду по блестящему мраморному коридору – других путей я не вижу. Негромко стучу в дверь декана, с которым у нас на девять часов назначена «беседа», – вчера, прочитав об этом в брошюрке с информацией, я невольно поморщилась.
– Войди-и-и-и-и-т-е-е-е-е, – нараспев произносит кто-то за дверью. Вокруг никого больше нет, поэтому я захожу в кабинет декана Хаммера, стараясь не смотреть в глаза серьезным лицам со старых портретов. Такое ощущение, что Нью-Йоркскую публичную библиотеку запихнули в одну комнатку – вижу мебель из темного дерева, старинные лампы, множество книжных полок.
– Что же ты натворила?
Услышав незнакомый голос, я резко разворачиваюсь, задеваю кофейный столик и падаю на ковер цвета клюквы.
Кошусь на нависшую надо мной фигуру парня, мысленно радуясь, что надела шорты, а не оранжевое платье, как собиралась. Вижу только густую копну светлых волос. Растрепанную, непослушную.
– Н-ничего, – наконец отвечаю я, несколько раз моргнув. – Я просто… новенькая.
– Что ж, мой тебе совет – беги со всех ног, – раздается из-под копны. Парень протягивает мне руку и помогает подняться. Наконец удается разглядеть лицо, оно удивляет – во многом сочетанием густых темных бровей с осветленными кудрями и ярко-голубыми глазами.
– А ты что натворил? – спрашиваю я, внимательно оглядывая его.
– Я? – он хватается за сердце, будто я ударила его ножом. – С чего ты взяла, что я что-то там натворил? – Но блеск в его глазах подсказывает мне, что не стоит верить его словам. – Неужели нельзя просто тихо и мирно вздремнуть в кабинете у декана? Мне нравится запах книг в кожаной обложке. – Уголок рта поднимается в едва неуловимой ухмылке.
– О, Оливер, хорошо, что ты здесь, – говорит декан Хаммер, вошедший в комнату. Он снимает пиджак и вешает на дверной крючок. Коренастый, около сорока пяти, но выглядит старше – определенно, как раз из-за того, что ему приходится иметь дело с учениками вроде Оливера. На нем очки в тонкой металлической оправе и идеально выглаженные брюки.
– Да, сэр, – говорит кудрявый Оливер, садится на диван и небрежно закидывает на него ногу. – Руперт, я до смерти по вам соскучился, еле дождался встречи.
– Ну, судя по всему, не до смерти, – говорит декан Хаммер и садится за большой письменный стол, заставленный стопками бумаг. – Насколько я понимаю, ты здесь потому, что успел натворить дел еще до начала учебного года.
– Да ну, пустяки, право слово, – парень закатывает глаза.
– Ты заплатил одному из учеников, взял у него разрешение на въезд на территорию школы и приклеил на свой «сегвей»[6], потому что твой пропуск забрали в конце прошлого семестра. По мне, совсем не пустяки, – говорит декан.
– Да как вы можете меня обвинять? – оправдывается Оливер. – А как иначе я добуду себе обед? Вы хотите, чтобы я с голоду умер?
– А как тебе предложение сходить в столовую? – иронично интересуется декан Хаммер.
– Руперт, если я должен в свой выпускной год днями напролет сидеть в этом аду, я не буду платить за разрешение на въезд, я лучше заплачу за то, чтобы меня переехали.
Услышав слово «ад», декан Хаммер приходит в ярость, но вдруг замечает мое присутствие.
– А ты кто? – спрашивает он.
– Элис Бакстер-Роуи, – говорю я. – Но я бы предпочла, чтобы меня называли просто Элис Роуи, если так можно. Я могу подождать за дверью…
– Элис, стой на месте, – приказывает декан Хаммер. – У нас с тобой назначена встреча. Кстати, добро пожаловать в «Беннетт». Что же касается тебя, Оливер… Я не могу тебя исключить, потому что знаю, что именно на это ты и рассчитываешь. Ты останешься в школе на весь день, иначе я придумаю, как оставить тебя тут и на ночь, помяни мое слово. О дисциплинарных мерах я сообщу тебе позже, когда переговорю с твоими родителями.