— Хорошо, если не последнюю, — мрачно попытался шутить Женька. — Закажите такси, я съезжу домой, а оттуда в свою поликлинику.
Когда пришла машина, Женька еще раз позвонил Вальтеру. Никакого ответа — только длинные пустые гудки.
ГЛАВА 7
Дополнят наш рассказ стажеры районного управления внутренних дел Сергей Оболенский и Яков Щитцов.
«Мы сидели в кабинете Якова и, скучая, просматривали какое-то старое дело, которое подсунул нам наш начальник для ознакомления и приобретения опыта.
В дверь постучали.
— Да! — радостно заорал Яков. — Можно! Можно! Входите!
Вошел симпатичный паренек с забинтованной головой и сумкой через плечо.
— Меня ваше начальство к вам направило. Я тут дел натворил…
— Охотно верю, — сказал Яков. — Рассказывайте.
— Хотел государству клад передать, а его у меня украли.
— Да что вы! И много украли.
— Я в драгоценностях не очень разбираюсь, тем более в старинных, тем более что и не видел их толком, но, думаю, больше миллиона, если на деньги.
— Имейте в виду, я вам абсолютно верю, — с намеком заметил Яков. — И кто же его украл, этот клад?
— Жулик один, взломщик, профессионал. Мне его Вальтер подсунул, когда я стенку взламывал в подвале. Я думаю, это все подстроено было, они сговорились. А клад он, наверное, Вальтеру передал.
— Это который Вальтер? Не адвокат ли? — Мы переглянулись.
— Адвокат. Вольдемар Альбертович. Он меня уговорил этот клад разыскать, соблазнил деньгами, да я еще и должен ему кучу денег. Правда, я потом решил все государству сдать…
— За четвертую часть стоимости?
Парнишка опустил глаза:
— За двадцать пять процентов. А это его инструменты. Он там их бросил. — Он брякнул на стол сумку. — Здесь даже горелка газовая с баллончиками есть. Может, вы по ним его найдете?
— Вот что, — сказал Яков. — Чтобы правильно решить, кого нам и как искать, давайте поговорим по порядку, под протокол. Садитесь.
Паренек как-то облегченно вздохнул, уселся и начал рассказывать.
Когда Стригин закончил свой, полный драматизма рассказ, я повел его на перевязку и освидетельствование, а Яков отправился к начальству.
— И что ты об этом думаешь? — спросил Яков, вернувшись от Егора Михайловича.
— Фантастика! Ильф-Петров и Монте-Кристо! А что начальство?
— Указание такое: выехать на место происшествия и к вечеру доложить свои соображения по плану оперативнорозыскных мероприятий.
— Значит, верит…
— По-моему, у него есть какие-то данные. — Яков был озабочен. От его веселого настроения не осталось ни следа. — Михалыч намекнул, что если мы с тобой хотим успешно завершить стажировку и выйти на самостоятельную работу, то действовать надо очень решительно и результативно. Если подтвердятся некоторые данные, дело могут у нас в любую минуту забрать. Ну, поехали?
Осмотр места происшествия дал нам немногое. Эксперт-криминалист сфотографировал взломанный ящик в стене, взял пробы с его стенок и дна, обещая к вечеру представить предварительное заключение.
— Думаю, оно будет положительным. — Он протянул ладонь, и мы увидели горсть каких-то серых горошин.
— Что это? — спросил Яков.
— Жемчуг. Видимо, нить, на которую он был нанизан, истлела, и жемчужины рассыпались. Интереса они никакого уже не представляют, жемчуг «умер», но косвенно подтверждают предположение о том, что в этом ящике могли быть и другие ценности. Нетленные, так сказать. Я поеду в управление и надеюсь к вашему возвращению высказаться более определенно.
Мы опросили персонал пансионата, отдыхающих. Никто ничего, естественно, прошлой ночью не видел и не слышал. Только одна бабуля, известная в прошлом эстрадная певица, страдающая ностальгической бессонницей, заявила, что видела свет фар и слышала шум отъезжающей машины.
Когда мы вернулись в управление, Яков нетерпеливо позвонил эксперту, покорно воспринял его вполне объяснимое негодование и заискивающе попросил сообщить по телефону хотя бы самое главное.
— Ну? — спросил я его, когда он положил трубку.
— Вкратце так: пробы показали высокую концентрацию элементов золота и серебра… — Он посмотрел на часы. — В шесть нам надо докладывать.
Егор Михайлович в отставку, как грозился, не ушел. Сказал, что без его догляда мы совсем распустимся. Он нас принял, он нас и выпустит. Будет из нас толк — целиком его заслуга, ни с кем делить не надо, а если не оправдаем его надежд — сам виноват, видел, что ему за фрукты подсовывают. Один бесцеремонный Яшка чего стоит. Егор Михайлович даже, по-моему, его немного побаивался. Когда Яков, стукнув дверью, входил в его кабинет, начальник вздрагивал и начинал часто моргать. Но Яшку такие тонкости не смущали. Он уже считал себя достаточно опытным следователем, чтобы не уважать авторитеты.