Вроде взрослая и понимаю, чем люди занимаются по ночам. Ничего не вижу предосудительного в сексе, если он по обоюдному согласию, тогда откуда такая реакция? Почему я так злюсь?
Капаясь в себе, я не сразу обратила внимания на то, где мы остановились. Это явно был не супермаркет. Когда Элина вышла из машины, а следом автомобиль покинул Ренат, я поняла, что дальше мы поедем без нее. Стало даже легче дышать, а то меня на части разрывало от ее высокомерия.
Вытащив наушники, я принялась наблюдать за любовниками, через затемненное стекло. Ренат был холоден, стоял от девушки на приличном расстоянии и даже не вытащил рук из карманов. Элина хотела поцеловать его в губы на прощание, но он подставил ей щеку. Девушка желала отношений и мне, как и ему это было понятно.
Элина заметила его холодность, но соблюдая правила, не обиделась, а всего лишь отшутилась. Ренат оправдывая свой поступок, несогласно покачал головой. Грустно улыбнувшись, девушка еще что-то добавила, Ренат вновь мотнул головой. Оставшись при своем мнении, она махнула на прощание рукой и, не оборачиваясь, ушла. Я быстро вставила наушники в уши.
— Пересядь вперед, — приказал Ренат, заняв водительское место.
Глава 6
Белла
— Пересядь вперед, — приказал Ренат, заняв водительское место. Все во мне протестовало против его близости, я сделала вид, что не слышу. Наушники неплотно сидят в ушах, но он же об этом не знает. Не отрывая взгляда от плей-листа, я уменьшила громкость.
Бесил! Как же он меня бесил! Все они мудаки и козлы! Разница только в том, что Боярову я бы бесплатно готовила, а этому за деньги! И спать мне с Ренатом не придется!
Он разозлился. Ничего не сказал, но я видела, как играют желваки на его скулах. Да и вождение стало другим: рисковым, на грани, почти без тормозов. Хочет меня напугать? Дать понять, кто тут хозяин? Чтобы я почувствовала его настроение и не смела больше демонстрировать упрямство? Не испугал! Хоть и было опасно. Я любила скорость, но я терпеть не могла самоуверенных мужчин.
Отыгралась за поездку в магазине. В открытую воевать и высказываться я не могла, а немного расшатать нервную систему вполне. Мужчины не любят долго делать покупки? Получай! Я тщательно перебирала овощи, зелень, фрукты.
— Зелень лучше взять на базаре, эта уже не очень свежая. — на самом деле она была отличной, но мне нравилась, что его лицо становилось с каждой минутой все более каменным. Такое ощущение, что он за продуктами ходил в прошлой жизни. Наверное, так и было.
— На вид она вполне приличная. — бросил Ренат, а я взяла несколько разнообразных пакетов. Если он и удивился, то это осталось при нем.
— Авокадо мне не нравятся…
— Ты их уже минут пять выбираешь, клади любые и идем дальше.
— Как скажете. Вам их есть, если отравитесь…. — я умолка не договорив. Я старалась его разозлить, но Ренат не поддавался, его лицо напоминало мне статую каменного холодного сфинкса.
Он сам донес покупки, пока складывал их в багажник, я села на заднее сидение и засунула наушники в уши, музыку включать не стала. Мы полдороги умело игнорировали друг друга. Звонок мобильного раздался в салоне, Алмазов приняв вызов, включив громкую связь.
— Макс, я тебя слушаю.
— От меня Инна ушла, — чуть ли не радостно произнес Гризли.
— Сочувствую. Я тебя предупреждал.
— Я вот не знаю, сочувствовать или поздравить меня надо?
«Вот мужики!..»
— Ладно, сочувствуй. Не легко мне теперь придется, не могу я без женской ласки ни одной ночи прожить. Ты мне свою девочку не одолжишь?
— Ты о ком? — в голосе Алмазова только глухой бы не услышал стали.
— Белочку. — в ушах застучала кровь, я перестала дышать. Обсуждают меня, словно я товар, а Ренат мой хозяин!
— Она тебя слышит, хотя и изображает глухую. — где-то я прокололась или он с самого начала знал, что я все слышу?
— Белла, я пошутил. Извинись за меня. — Ренат взял в руки телефон, убрал громкую связь, а потом произнес:
— Сам извинишься. У тебя это уже в привычку входит. — о чем говорил Гризли я уже не слышала, но ответ Рената выбил из меня дух. — Я пока не решил, что сам хочу с ней сделать. — наши взгляды вновь встретились в зеркале. Я не дышала, по затылку разливался жар. Почему-то сомнений не было, что речь шла обо мне.
Всю оставшуюся дорогу, я упорно смотрела в окно. Я чувствовала на себе взгляд Рената. Сердце не успокаивалось, рвалось из груди. Почему на меня так подействовали его слова?