- Полагаю, у него была семья? – Себастьян внимательно следил за мной.
- Разумное предположение. – Я отложила щетку и повернулась к нему. – У него было двое детей от цыганки: сын и дочь. Одного из его детей схватили и сожгли на костре за грехи. Второй сбежал, и о нем больше никогда не слышали.
- Очень интересно, - сказал он, но я догадывалась, что будет дальше, и боялась этого. Мне ничего не оставалось кроме как оскорбиться.
- Если твоим следующим вопросом будет «Его дочь звали Изабель?», я уйду из комнаты.
Прошло три секунды. – Его дочь звали…
Я вышла из ванной. – Дэмиан, нам с Себастьяном придется ненадолго уйти. Ты здесь в безопасности, но Салли останется с тобой…
- Эй! – воскликнула Салли, и в тот же миг из ванной появился Себастьян и заявил, что я с ним не пойду.
- Почему нет?
Он накинул свое пальто и засунул кольцо в карман. Ты ведь не считаешь, что я, на самом деле, позволю тебе приблизиться к демону?
Я думала, что смысл нашего Воссоединения был в том, чтобы обезопасить меня от демона.
Верно. И ты в большей безопасности теперь, когда наши души связаны, но если демон меня уничтожит, ты снова окажешься беззащитна.
Я закатила глаза. – Тогда тебе следует остаться здесь, а я воспользуюсь кольцом и уничтожу его.
- Это - просто верх идиотизма.
Поначалу я рассердилась на этот намек, но тут вступился здравый смысл и напомнил мне, что хотя я была довольно способной, в списке моих талантов не было умения уничтожать демонов.
- Ты останешься с остальными здесь, где тебе ничто не угрожает. Я уничтожу этого демона и вернусь к тебе, как только смогу. – Он шагнул к столу и пролистал адресную книгу. – А потом мы предупредим кого-нибудь из Стражей, что скоро явится Асмодей.
- Асмодей? – спросила я в изумлении. – Разве не он держал тебя пленником…
- Да, - сказал Себастьян с улыбкой. Эта улыбка вызвала во мне волну обжигающих меня воспоминаний. – Этот демон принадлежал Асмодею. Теперь я уверен в этом, демон сообщил своему хозяину о татту в Лондоне. Уничтожив демона, я вытащу Асмодея на свет.
Я ничего не сказала, потирая руки, так как меня внезапно охватила дрожь. Себастьян был почти за дверью, когда вдруг остановился и оглянулся на меня.
Возлюбленная? Ты расстроена. У тебя жар.
Это – не жар, и да, я расстроена. Я понимаю, почему ты хочешь уничтожить Асмодея, но мне не нравится, что ты одержим мыслями о мести.
Его глаза тускло блеснули. Я почувствовала его любопытство, но он спросил только, почему?
Воздух вырвался из моих легких, так что я не могла вдохнуть. Я потерла руки, напомнив себе, где я, и что в этом гостиничном номере мне ничто не угрожает. Но несмотря на все это, по моей коже бегали мурашки. Я не могла дышать, не могла думать. Я оказалась в ловушке – пленницей собственного разума. Паника смешалась со страхом, затопив меня своим черным опаляющим присутствием, снедая меня, пока не осталось ничего кроме обуглившейся оболочки.
Глава 7
Себастьян оказался рядом со мной, прежде чем я упала на пол, отгородив меня от вернувшихся и Салли, которые засыпали нас вопросами о том, что произошло.
- Я позабочусь о ней, - сказал Себастьян Салли, когда та, проигнорировав закрытую дверь, последовала за ним в спальню.
- Она – моя забота, - начала говорить Салли, но Себастьян перебил ее, знаком указав на дверь.
- Теперь моя. Я никому не позволю причинить ей боль.
К моему величайшему удивлению, Салли просто посмотрела на него несколько секунд, а потом вышла, даже не взглянув на меня. Я вдруг почувствовала себя покинутой… пока Себастьян не опустил меня на кровать.
- Почему ты не рассказала мне, Возлюбленная? – спросил он, пальцы его нежно откинули прядь волос с моей щеки.
Я отвернулась, чтобы мне не пришлось видеть жалость в его взгляде. Ему это не понравилось, он мягко, но твердо заставил меня посмотреть ему в глаза.
- Это ведь не твоего брата сожгли на костре за грехи отца, так?
- Нет, не его, - сказала я, слова застряли у меня в горле, я отчаянно пыталась оттолкнуть воспоминания.
Себастьян скользнул на постель, прижав меня к груди. Какое-то мгновение я еще боролась с искушением, но он предлагал утешение, от которого я не могла отказаться.
- Я не спрашивал тебя о том, как ты стала татту, потому что чувствовал, что ты расскажешь мне обо всем, когда станешь мне доверять, - произнес он. Я повернулась в его руках, тесно прижалась к нему и уткнулась лицом в его шею. Слезы, горячие и безудержные, потекли из моих крепко зажмуренных глаз. Изо всех сил стараясь убежать от мучительных воспоминаний, я позволила своему сознанию слиться с его, падая в черноту, наполнявшую его существо. – Ты не хочешь теперь рассказать мне, как это произошло?
Перед моими глазами замелькали образы – седоволосый мужчина склонился над огнем, неразборчиво бормоча алхимические заклинания, вливая одну жидкость в другую; показное великолепие Елизаветинского суда; снег и гололед бесконечной морозной пражской зимы; запах дыма, который клубился вокруг меня, лишая меня не только воздуха, но и самой жизни.
- У твоего отца был враг? – голос Себастьяна был ласковым и нежным, его присутствие успокаивало охватившую меня панику. Я не хотела отвечать на его вопросы, не хотела думать о той моей жизни, но знала, что мне все равно скоро придется сделать это, если я хочу, чтобы он понял меня.
- В молодости Эдвард Келли дружил с ученым по имени Джон Ди. Ди очень помогал ему в алхимических исследованиях, чем позже он стал пользоваться, чтобы вымаливать услуги или выманивать деньги у многочисленных монархов и меценатов. Но Ди понял, что Келли был просто мошенником и порвал все отношения с ним. Келли улыбнулась удача с кармотом, но он так до конца и не изучил его свойства, и вскоре слава Ди затмила его собственную. Он поклялся отомстить и заявил, что Ди украл его идеи и его алхимические формулы, он зашел так далеко, что призвал проклятие на голову Ди.
Руки Себастьяна гладили меня по спине. Я дрожала от мучительных, переполнявших меня воспоминаний, находя утешение в том, что не обладающий душой и страдающий от этого Себастьян был одним из немногих ходящих по земле, кто смог, так же как и я, пережить столь ужасную боль. Мы были как будто связаны, это невозможно было выразить словами, но я ощущала эту связь до глубины души, ведь он предлагал так необходимые мне поддержку и понимание.
- Он отправился в Прагу, чтобы получить помощь благоволившего к нему императора Рудольфа и раздавить Ди, но все пошло не так, как планировалось, как впрочем с ним всегда бывало. Когда в Праге император Рудольф бросил его в тюрьму, меня арестовали как его помощницу. Моего младшего брата тайно вывезли из страны родственники нашей покойной матери, но меня они вытащить не смогли. Меня судили и признали виновной в сговоре с Дьяволом. Меня сожгли на костре просто за то, что Эдвард Келли приходился мне отцом.
Мучительные воспоминания душили меня. Себастьян ничего не говорил, но продолжал гладить меня по спине. Я приникли к нему еще ближе, позволив теплу его тела медленно унять терзавшую меня боль.
- Почему тебя воскресили как татту? – мягко спросил он.
Я наконец выдохнула, хотя до этого момента не замечала, что задержала дыхание. – Мать моей матери была могущественной женщиной. В ней текла египетская кровь, и ее считали благородной даже в том обществе, где обычно между людьми не замечали различий. Она обратилась к архангелу, заявив, что, так как я сохранила свою душу, то не могла иметь отношения к греху, совершенному моим отцом – к его сделке с лордом демонов, чтобы наслать проклятье на Ди. На это потребовалось время, но вскоре ее прошение попало к сочувствующим мне Силам. Через две сотни лет после того, как моя бабка подала прошение о божественном вмешательстве, Силы объявили меня невиновной и наградили меня новой жизнью взамен той, что забрали у меня по ошибке.