– Что вы делаете? Зачем встали? – ахнула медсестра, зашедшая в палату, чтобы проверить пациентку.
С руки Летти капала кровь. Она поцарапала сама себя, но не могла остановиться, сосредоточившись на заклинании. Казалось, стоит чуть-чуть постараться, и всё получится, магия вернется. Она обязательно вернется!
– Мисс Рекорти, прекратите! Придите в себя! – Летти встряхнули, и в этот момент дверь в палату снова открылась.
Мирт возник на пороге без рубашки, в больничных штанах, с одной намыленной не побритой щекой, и почему-то показалось невероятно важным сейчас прижаться к нему, почувствовать, что она не одна.
– У меня не получается, Мирт…
– Отойдите, отпустите ее! Летти, хватит, успокойся, ты меня слышишь? – большие ладони обхватили заплаканное лицо, и лисица потеряла сознание от затопившей ее магии.
***
Теплые пальцы коснулись щеки, лба, носа. Ненавязчивое прикосновение, настолько привычное, что просыпаться без него казалось чем-то неправильным. Вырвавшись из кошмара, Летти открыла глаза и посмотрела на склонившегося над ней Мирта. Полуэльф хмурился, а значит, она опять бормотала и плакала во сне.
– Тебе снова приснился кошмар? – обеспокоенно спросил Мирт.
Летти кивнула. Давненько она не вспоминала тот день. Поначалу не могла перестать его обдумывать: как надо было поступить, чтобы избежать проклятия? Прятаться при встрече с Кейси? Уходя, придерживать щит? Атаковать его первой, чтобы боялся?
У нее была продумана стратегия на каждый случай. Идеальный план, который позволил бы избежать сложившейся ситуации. Жаль, прошлое не предусматривало сослагательных наклонений.
Со временем она смирилась. Тем более целители давали утешительный прогноз: не сразу, но проклятие позволит напарникам колдовать поодиночке. Да и Мирт не выглядел угнетенным, напротив, всячески поддерживал ее, старался никуда не отпускать одну. Летти боялась неловкости, но рядом с ним не чувствовала себя обремененной. Мирт стал неотъемлемой частью ее жизни, а уж когда обнаружился резонанс, в вынужденной связке появились положительные черты.
Но всё же Летти до сих пор думала, что с ней стало бы, потеряй она магию навсегда? А если бы по ее вине магии лишился Мирт?
– Что я сделал бы, если бы потерял магию? Пожалуй, я бы стал поваром, – отвечая на вопрос, полуэльф завалился на спину рядом с Летти и поймал ее ладонь. Он выглядел куда спокойнее, чем вчера. Как будто ночью случилось нечто, что сняло тяжкий груз с его плеч. – Что ты смотришь так удивленно? Ты же любишь, как я готовлю.
– Люблю. Но – повар?
В голове не укладывалось, что суровый некромант может выбрать подобную работу!
– Прекрасная профессия. Можно открыть собственный ресторанчик. Разделить меню на эльфийское, оркское, гномье…
– Ты сейчас точно про меню, а не про выпивку? – с подозрением уточнила Летти.
– И про выпивку тоже, – не стал спорить Мирт, поднеся ее руку к губам и целуя пальцы. – Зато представь: приходишь ты уставшая после лекций, а тебя ждет горячий ужин...
– И не менее горячий муж?
На мгновение повисла пауза, а затем тишину разрушил искренний смех.
– Не хочу знать, откуда ты набралась таких откровений. – Мирт закрыл лицо рукой, и Летти тоже прыснула. Пожалуй, бабушка была бы в ужасе, прознай она, что в салоне леди Урсы обсуждали не только политику!
– Ну а ты? Что бы ты делала?
«Сошла бы с ума», – чуть не ляпнула Летти, но задумалась. Нет, не сошла бы. Пострадала бы, помучилась и занялась тем, к чему лежит душа – зельями. У нее ведь отличный пример перед глазами: маме нисколько не мешало отсутствие магии. Чтобы варить зелья, колдовать не требовалось. Наверное, так было бы даже проще: меньше беготни. Летти могла варить зелья в лаборатории и ждать Мирта с работы. Ругаться на него, как мама на отца, когда тот приносил скелетов на дом. Может быть, завести собаку? Хотя Тьмушка – тот еще собственник, мог не пустить четвероногого конкурента на порог…
– Но я не уверена, что справилась бы с этим в одиночку, – призналась Летти, памятуя о сводящей с ума пустоте после проклятия. Первым ее заполнила не магия, а друг, протянувший руку помощи. А если бы некому было помочь? Как скоро пустота заполнила бы душу и сердце, а желание вернуть утраченное превратилось бы в одержимость?
– Ты ведь тоже поняла, кто преступник…