А я всегда смогу сбежать. Или не смогу?
Я привела себя в порядок, пригладила волосы, застегнула блузку и вышла из библиотеки. Было ужасно неудобно перед бабушкой, но прятаться тоже не имело смысла.
Глава 34 Василиск — это вам не дракон, а ядовитый и опасный зверь
Полночи я прокрутилась под одеялом, то сбрасывая его, то снова накрываясь с головой. Мучили одновременно и плотские желания, и неуверенность в завтрашнем дне.
Ведь мне придется увидеть, наконец, василисков!
С бабушкой Кэрол мы успели немного поговорить вечером. Она, конечно же, догадалась, что наши с профессором отношения вошли в критическую фазу, и посчитала своим долгом просветить меня по поводу этого невозможного сноба.
— Шон не может смириться с тем, что с ним приключилось, — сказала она. — Ему тогда крайне досталось. Ведь василиски причислены к опасным тварям, чуть ли не животным. Их свободное проживание среди катанцев нежелательно правительству, да и простые люди смотрят на них с неприязнью. В те непростые годы я помогла Шону вернуться в Каллин. Его спасло и то, что он стал оборотнем случайно, из-за укуса ящера. Подобных прецедентов не имелось раньше и его все-таки признали человеком. А сколько Шону пришлось бороться, чтобы закрепиться в академии! С тех пор он держит себя в железных тисках и в строгой дисциплине. Все его достижения в жизни дались слишком дорогой ценой.
— Говорят, когда-то он был другим. Но мне с трудом верится.
— Так и есть. Он считался слабым магом, но упорно учился. Очень любознательный был мальчик, открытый всему новому. И стеснительный немного. — Бабушка с нежностью улыбнулась. — Как ни странно, превращение в оборотня придало ему и уверенности в себе. Уровень его магии поднялся. Единственное, что ему нужно это принять себя. И, возможно, Шон отыщет наконец-то гармонию.
— Я не верю, что он станет прежним Шоном, — покачала я головой.
— Он разочаровался во многих друзьях. И в девушке, которую любил.
— Тогда у него была свобода выбора, — грустно протянула я. — А я как будто навязанная.
— А разве любовь выбирают? Кто-то может объяснить, почему люди влюбляются? — удивилась бабушка моему замечанию. — Но в отличие от человеческих привязанностей, любовь истинных пар живет вечно.
— Я не уверена, что он выбрал бы меня при других обстоятельствах.
— А ты хочешь быть с ним? — бабушка с тревогой на меня посмотрела.
— Сама не знаю, — ответила я совершенно честно.
Возможно, поездка в Пустошь Шредера что-нибудь прояснит?
Но бабушкины слова о вечной любви и, соответственно, о совместной долгой жизни немного напрягали. А оно мне нужно? С Эфорром? У которого целая коллекция всяких странностей и мерзкий характер в придачу?
Кто же мог подумать, что и в Пустоши мы с профессором найдем приключения и раскроем несколько весьма неприятных тайн? Хорошо хоть, не друг о друге.
Утром я встала у трюмо и внимательно вгляделась в свое отражение. Я менялась день ото дня, понемногу возвращая свой старый облик. Восстановился он не совсем до конца, но сейчас принять меня за Агнес Праст было сложновато.
Я на секунду задумалась — как она там в моем мире? Окончательно превратилась в розового грызуна?
А тетя, верно, уже хватилась меня, считает пропавшей, погибшей… Мысль о родне больно царапнула сердце.
Как же все запуталось!
Я с силой провела расческой по волосам, чтобы отвлечься от болезненных размышлений, и затем спустилась вниз.
Эфорр уже прибыл и сидел за столом с бабушкой Кэрол и мисс Рой. При моем появлении глаза его на секунду хищно блеснули, но только на секунду. Он поднялся на ноги и отодвинул мне стул.
Хм, видимо, после горячего общения на столе, перевел меня в своем снобском табеле о рангах на более высокий уровень. Поближе к драгоценной особе.
Потти тоже присутствовал. И стоило мне усесться, как начал рассказывать о новоприобретенном приятеле, которому очень радовался. Еще бы — прежде у котенка друзей не было.
Ага, благодаря его милейшему и добрейшему дядюшке.
— Леон научил меня свистеть, — возбужденно поведал мне малыш. — Я не хотел говорить, пока не научусь.
Потти засунул в рот два пальца и свистнул. Не скажу, что идеально свистнул, но у меня в детстве не получалось и так.
— Этот Леон плохо тебя учил, — заметил профессор, искоса взглянув на ребенка.
Потти сразу расстроился, а бабушка Кэрол недовольно свела светлые брови.