Я маг воздуха или где? Но в этот момент…
— Кэрол, нет!!! Не надо превращаться в Слиза! Юные леди должны выбирать более изысканные личины!
На самом деле, за эти годы произошло очень много хорошего. Например, реорганизовали спецотдел. Полетели головы, в том числе и в правительстве. Шон все-таки нарыл компроматы на Ливиния, который оказался причастен к утечке информации, включая и сведения о разработках новых порталов. Погнали и Праста, причем отовсюду, куда он смог проникнуть со своим капиталом. Как нам потом стало известно, он, психанув, удалился в деревню и открыл кабак. Ну что же — "папа" наконец-то нашел свое предназначение в жизни. Не знаю, переживал ли он из-за пропажи Агнес, но нам претензий не предъявил.
Мой профессор неплохо рассчитался с врагами и с триумфом возвратился в академию. Он у меня вообще такой… злопамятный.
А Ливиний еще и скрывал темный дар старшей дочери, отправив ее на лечение в Гергию и прикрыв все это дело работой в госпитале. А ведь, когда Шон интересовался у него о благонадежности монахов, тот кривился и обзывал их шарлатанами.
Она лечилась вместе с Потти и была вполне нормальной девчонкой. Даже осталась в Гергии и выучилась на целителя в их училище при храме.
Бабушка Кэрол с Мисси и Потти, после месячного пребывания у монахов, обосновались в Каллине, в бабушкином особняке.
Если честно, я не совсем ясно представляла, зачем Мисси понадобилось столько лет скрываться от семьи, но она попыталась нам объяснить.
И мы постарались принять эти объяснения, и… простить. Слишком страшным человеком был ее темный возлюбленный.
Только мой папенька оказался страшнее, но не к ночи будь упомянут.
Мисси было легче исчезнуть и не подвергать Потти опасности.
— Он бы вышел на котенка через меня, — бормотала она виновато. — Он имел на меня слишком сильное ментальное воздействие, и только монахи помогли мне его оборвать.
М-да. Тогда, в храмовом парке, бабушку Кэрол чуть удар не хватил от радости, несмотря на то, что Шон сообщил ей новость очень осторожно. Но она и не думала осуждать Мисси. Слабую и безвольную, но такую родную. Просто прижала ее к груди и взяла под свое покровительство.
А я вот взяла и поступила в академию, на факультет бытовой магии. Поначалу думала, что со своими магическими силами смогу устроиться только если пылесосом, но потом обнаружила и другие возможности. Спасибо бабушке, поддержавшей советами. Я даже начала свой бизнес магической реставрации произведений искусства и была нарасхват у музеев аж нескольких стран.
Но спецотдел, подозреваю, все же не выпускал меня из вида. Метаморф и музейные ценности… эмм, опасное сочетание.
В академии я попала в группу Эфорра, который, кроме дражайшей василискологии, преподавал и теорию четырех стихий.
И это был адский ад! В стенах академии у этого чешуйчатого гада начисто отбивало память. Он забывал, что я его жена, и на экзаменах сдирал с меня по три шкуры, как и с других студентов. Измывался надо мной по полной, рыжий садист.
— Это, чтобы была лучшей на курсе, — оправдывался заботливый василиск.
И в память о тех мучениях, я таскала его по театрам, концертам и выставкам. Благо культурная жизнь в Каллине кипела бурно и даже переливалась через край. Шон стонал, признавался, что когда-то и правда хотел пригласить меня в театр, но давно и один раз. И молил о пощаде.
Я зловеще смеялась и шерстила газеты в поисках очередных мероприятий. Потому что нечего вечерами сидеть дома!
Но навещать бабушку он любил.
В тот день ее дом буквально ломился от гостей.
Присутствовал и Норман Кагг. И хотя я все еще хваталась за сердце от одного его вида, сын мэра проявил себя добрейшим человеком. Он всегда с удовольствием играл с котенком и с Мисси они сблизились. Но не торопились официально закреплять отношения.
Потти наконец-то пошел в школу и уже думал о поступлении в академию. Даже выбрал будущую специализацию и решил стать некромантом. Вот так вот. Все-таки силы его, хоть и пущенные в другое русло — созидательное, остались темными.
Отношения с Оазисом потеплели, а новый сенатор оказался не таким уж и плохим вариантом. Да, он приостановил притеснения темных, но и они после исчезновения магистра и его шайки в гергских узилищах, словно опомнились. Так что и оборотням полегчало. Василиски даже получили право проживания в Катане, чем охотно воспользовался Олаф, к неудовольствию Сирила. Но детей надо уметь отпускать.
Ближе к вечеру мы всей семьей и с гостями высыпали на улицу.