– Я не советую тебе так шутить, – сказал блондин.
Влад с трудом его услышал. Ему показалось, что от удара череп треснул, как орех. Прижимая ладонь к брови, из которой хлестала кровь, он понял, что блондин нетерпелив и не любит плохих новостей.
– Я не шучу, – сказал Влад, промакивая рукавом кровь. – Манускрипт сгорел вместе с гостиницей, в которой жил профессор. Но это не так важно. Курахов рассказал мне о его содержании. Я знаю место.
Блондин смотрел на кровоточащую ссадину своими светлыми змеиными глазами, и Владу казалось, что он расковыривает ее чем-то острым.
– Перевяжи ему лоб, – приказал он вахлаку. – Пусть еще поживет.
Вахлак радостно, словно ему было жалко чужой крови, разворошил аптечку, вынул оттуда бинт и стал прицеливаться к голове Влада.
– Не надо, – попросил Влад, сомневаясь в том, что вахлак умеет накладывать повязки так же хорошо, как и обыскивать. Взял у него бинт и прижал его к ссадине.
– И где это место? – мягким голосом поинтересовался блондин.
– Недалеко отсюда. Километров восемь-десять.
– Всего-то? – вскинул белесые брови блондин. – Так близко! Пешком можно за пару часов дойти. Неужели ты там не был?
– Не был, – ответил Влад, чувствуя, что лжет очень неубедительно.
– Да ти подивись на його шкари![13] – сказал вахлак.
Не опуская головы, блондин скользнул взглядом вниз.
– Почему кроссовки в песке?
– Грязно! Я шел не по дороге, а через дворы.
Блондин приподнял ногу. Его кроссовки были выпачканы в белой известковой глине.
– И я тоже ходил между дворами.
– Не знаю, между какими дворами ты ходил, – пожал Влад плечами. – Я сегодня километров двадцать пешком прошел и под ноги не смотрел.
– Брешет! – уверенно сказал вахлак.
Влад отнял бинт от переносицы, размотал его, отыскивая сухую часть.
– Не знаю, что вам еще нужно, – сказал он. – Я готов отвести вас на место…
– Как ты сюда добрался? – перебил блондин.
– Автостопом.
– Без денег?
– Деньги я спрятал.
– Почему профессор доверил тебе приехать сюда? Кто ты ему?
– Он был моим преподавателем и научным руководителем.
– Значит, ты – историк?
– Историк.
– И что ты нам интересного можешь рассказать о манускрипте?
– О манускрипте я могу прочитать двухчасовую лекцию.
– Правда? Ты так хорошо подготовился к встрече с нами?
Блондин не верил Владу. Интуиция подсказывала ему, что идет тонкая игра, и он боялся сделать неверный ход.
– Ты один приехал?
– Один.
– А ради чего рискуешь?
– Курахов – мой учитель. Долг чести помочь ему.
– Значит, ты ему помогаешь совсем-совсем бескорыстно?
– Получается, что так.
Вахлак хмыкнул. Губы блондина дрогнули.
– Ты знаешь, что я с тобой сделаю, если ты меня обманываешь?
– Догадываюсь, – безрадостным голосом ответил Влад.
Блондин отрицательно покачал головой.
– Нет, даже не догадываешься. Я с тебя сниму «рубашку», а твоими внутренностями накормлю крыс… Ну, так что? Поедем?
– А что тебе помешает сделать это, когда я приведу тебя на место и ты откопаешь деньги консула? – спросил Влад и почувствовал, что язык во рту стал неповоротливым, словно увеличился в размерах.
– Ты думаешь, что у тебя есть выбор? У тебя есть только надежда, что я отпущу вас двоих, если найду деньги.
– Это не слишком убедительный стимул. Во всяком случае, здесь у меня больше шансов умереть легкой смертью, – сказал Влад.
– Мы долго говорим. Поехали! – по-прежнему спокойно, без раздражения сказал блондин и повернулся лицом к ветровому стеклу. Вахлак торопливо сел на заднее сиденье, и Влад оказался между ним и Мариной.
Глава 41
– Развяжите мне руки! – потребовала девушка.
– Развяжи! – не оборачиваясь, разрешил блондин.
Водитель завел машину и нетерпеливо поиграл педалью акселератора.
– Выруливай на Раховское шоссе, – сказал Влад и взялся за веревку, которой были связаны руки Марины.
– Осторожнее! – поморщилась она. – Мне больно!
Влад ухватил узел зубами. Руки Марины пахли дорогими духами.
– Вы мне все рукава обслюнявили, – нервно сказала Марина. – По-моему, проще перерезать ее ножом.
– Извини, у меня нет ножа.
Вахлак полез во внутренний карман телогрейки, вынул финку в кожаном чехле, оголил лезвие и просунул его между ладоней Марины. Нож разрезал веревку, словно водяную струю. Марина с раздражением сорвала с рук обрезки и кинула их под ноги.
– Отец ничего не просил передать? – спросила она Влада, не глядя на него.
– Только горячий привет.
Блондин вынул из «бардачка» сотовый телефон, выдвинул антенну, набрал номер и сказал в микрофон:
– Швидко зроби дзвiнок у Судак Нiкiфору и спитай, чи була яка пожежа у готелi[14].
Он отключил аппарат, вернул его на место и, обернувшись вполоборота, спросил Влада:
– Ну-ка, поясни мне, историк. В манускрипте так и было написано: «Раховское шоссе»?
– Нет, там было написано «Трансильванский тракт».
– А ты уверен, что это одно и то же?
– Уверен.