И тут пронеслась первая тень…
Эллания с трудом улавливала происходящее. Лязг оружия, вопли, мерзостный запах, непонятные вспышки… Но одно она знала точно — напавшие на них не были людьми. Хвостатые, когтистые, с длинными лапами и горящими глазами, они напоминали страшную версию шакалов, чье безумие лишь увеличивается при присутствии крови.
Элла отчаянно сжимала поводья, не замечая, что кожаные ремни впивались в ладони. Рядом бликовал металл, пару раз в опасной близости от нее пронеслись острия зубов. Но сильные руки Карла, рвущие тварей на части прямо на лету, и острый меч Теодора вовремя пришли на помощь.
Однако, один из монстров все же уловил момент. Девушка, почувствовала сильный толчок и повалилась на траву, оказавшись придавленной тяжестью мохнатого тела. Больно ударившись плечом, она на секунду зажмурилась, но тут же заставила себя забыть об увечье, так как сейчас явно было не время жалеть себя. Открыв глаза, она увидела клыкастую пасть, и пронзительно закричала. Монстр склонился над ней, словно обнюхивая, и в это мгновение с пальцев Эллании сорвались первые вспышки…
Очнулась Элла когда все уже было кончено. Тишину ночи не нарушало никаких посторонних звуков, а место их привала не было загажено трупами или следами битвы. Приятно потрескивал огонь костра, разрезая темноту теплым светом. Ее прислонили к дереву, рядом с ней на одном колене стоял мужчина с острым лицом и, очевидно, обтирал ее лоб какой-то тряпочкой. Двое других стояли рядом, внимательно следя за происходящим.
— Что… что это было? — пролепетала Эллания, когда способность говорить к ней вернулась.
— Это цапиеры, — ответил мужчина в черном.
— Цапиеры? — машинально повторила девушка как будто для себя самой.
— Да, — мужчина поднялся, отряхивая одежду. — Мерзкие твари, способные выследить кого угодно.
Элла попыталась встать следом, но ее зашатало. Мужчина с острым лицом снова подхватил ее, выравнивая и не давая упасть. Девушка вновь робко поблагодарила его, но он тут же отпустил ее, убирая руки, будто бы опасался, что задержись он дольше, ему придется на ней жениться. Ей, человеку, которого каждый день смачно шлепали по заду, подобное поведение было более чем непривычно.
— Но что им было нужно? — спросила девушка, когда фокус ее зрения восстановился.
Ненадолго повисло тяжелое молчание. И тут до нее донесся голос Теодора, который сделал пару шагов вперед, оказавшись к ней ближе всех. Мужчина бросил на девушку суровый взгляд и сказал то, что долго звучало в ее ушах.
— Ты…
Глава 3. Возможность или неизбежность?
Сначала Элле показалось, что ей послышалось. Она нелепо хлопала глазами и глупо улыбалась, ожидая, что вот-вот дадут настоящий ответ на заданный ею вопрос. Но ее спутники молчали, давая девушке время переварить услышанное. Затем Эллания решила, что все это какая-то нелепая шутка, и начала нервно хохотать, чем вызвала лишь недоуменное выражение на окружавших ее мужских лицах. Наконец, она вроде бы пришла в себя и нерешительно переспросила.
— Что значит — я?
— То и значит, — ответил Теодор сурово, и точеные черты его лица исказились каким-то необъяснимым недовольством. — Ты, и все маги этой земли.
— М… маги? — растерянно повторила Элла.
— Именно.
Неконтролируемое сердцебиение вернулось. Столько лет она прятала свои способности, опасаясь, что рано или поздно за ней, как и за ее тетей, придут охотники за ведьмами. И вот, рассекречена…
С той самой поры как волшебники устроили печально известное восстание, в этих землях всех, кто обладал силой, ждало только два пути: Цитадель — место обучения и заточения, ой, простите, контроля над магами. Или же настоящее заточение и следующая за этим казнь. Свободная жизнь, и тем более деятельность всех людей, обладающих способностями, была под запретом. Даже травницы и те постоянно подвергались проверкам.
Каждого ребенка, в ком были замечены следы магии, навсегда забирали из семьи и отдавали в академию, призванную не столько научить пользоваться силой, сколько привить мысль, что эта сила была не их собственностью, а собственностью государства. Как и их жизни… Судьба не многим приятнее, чем казнь. Так, во всяком случае, всегда говорила ее несчастная тетя, старательно уберегая девочку и ее дар от всех, включая ее собственных родителей…