— А то что? — не унималась брюнетка, злобно сверкая глазами.
— Хельга, не связывайся с ней, — дернула меня за руку Хадра.
— Нет, — я выдернула руку и приблизила лицо к этой брюнетке, чтобы сказать пару фраз из русского лексикона, которые навряд ли бы ей понравились.
Слова, что я заготовила, уже готовы были сорваться с языка, но в этот момент я зачем-то посмотрела на ее губы, которые выпятились немного вперед, приоткрывая щелочку, и оттуда показался раздвоенный змеиный язык. Я остолбенела, на меня даже кентавры не так подействовали, как это создание. Кто она? Поднимаю взгляд и смотрю в ее глаза, зрачки которых уже сделались вертикальными и теперь внимательно смотрели на меня.
— Ну, что, маленькая болотная дрянь, ты мне сделаешь? — шипит она, показывая через слово свой язык.
Меня это настолько удивило и напугало одновременно, что я попятилась от нее назад, а она, видя мой растерянный вид, на шаг приблизилась.
— Прекрати, Халиса, — выступила вперед Хадифа, — чего ты добиваешься? Шейх и так тебе много внимания уделяет, неужели тебе мало быть хадин[2]? — после этих слов кальфе оглядела брюнетку с головы до ног. — Не позорься, — прибавила она и, развернувшись, поманила меня и мулатку пальцем.
Мы тоже развернулись и последовали за ней, а Халиса так и осталась стоять на месте, зло прищурив глаза.
Как только мы отошли на безопасное расстояние, я все же оглянулась, но брюнетки и след простыл. Моргнув пару раз, я прибавила ходу. Бр-р-р, все-таки еще придется привыкать к этому месту.
— Ох и Халиса, никак не хочет успокаиваться, — сокрушенно качала головой кальфе.
А Хадра, ища небольшие камешки на дороге, перескакивала с одного на другой, словно подросток, который играет сам с собой.
— А что ей вообще надо? — наконец-то решила я выйти из тени. Ведь снедаемая любопытством, не могла удержаться, чтобы не спросить.
Мои спутницы замерли, будто каменные. Переглянулись друг с другом, но мне было уже все равно, что они обо мне подумают, мой мозг возжелал информации. За то недолгое время, что я провела в этом мире, он начал меня угнетать. Как я могу с кем-то разговаривать или защитить себя от вот таких змеюк, что только что напала на меня? А если она еще умеет кусаться, и у нее есть яд, как спасаться от вот такого рода «зверей»?
Женщина молча развернулась, не удостоив меня ответом, и мне ничего не оставалось делать, как следовать за ней. Хадра замыкала нашу троицу.
— Все скоро встанет на свои места, — шепнула она мне на ухо и, вновь отступив на шаг, последовала за мной.
Мы обогнули широкий двор, и фонтан, что был расположен посредине, привлек мое внимание, уводя от тревожных мыслей. По бортику расселись веселые девчонки, которые плескались друг с другом, зачерпывая воду в ладошки. Я смотрела на них и невольно улыбалась. Откуда у них такая беззаботность? Или возможно, здесь они живут с родителями? Хотя по тому, как они сверкали своими глазками при виде Шейха, можно было бы сказать, что далеко не детские страсти кипели в их мыслях.
— Кто они? — чуть приостановившись, наклонилась я к Хадре, указывая кивком головы на девочек.
— Рабыни, как и мы с тобой, — ответила та, и на ее лице в этот раз я не увидела и тени удивления.
Скорее всего, мулатка поняла, что память я потеряла, а может, такое уже было, вот только они не могли до сих пор в это поверить.
— Хотя нет, ты теперь игбал и должна гордиться этим, не каждому выпадает такая честь.
Халифа притормозила возле небольшой ниши и, согнувшись немного в спине, нырнула в нее, мы последовали за кальфе.
Секунду зрение привыкало к мраку, что стоял в помещении. Потом все встало на свои места, и теперь можно было различить предметы, что находились здесь.
Столы и стулья, перевернутые и укрытые разноцветными тряпками, большие узлы, наваленные горами.
«Кладовка», — мелькнула в голове, но надолго кальфе здесь не задержалась, ловко лавируя между преградами, подошла к двери, толкнула ее.
Перед нами открылось еще одно большое помещение, я стояла и оглядывала его, не понимая, что все-таки это за здание, и откуда здесь столько места.
Все выложено мраморной плиткой. То ли у Шейха болезнь, то ли любовь к мрамору, но то, что его было преизбыточное количество, я сразу заметила. Посредине был размещен бассейн, с четырех сторон которого возвышались массивные колонны, подпиравшие такой же сводчатый потолок, что и в остальных помещениях. По бордюру стояли вазы с живыми цветами и низкие деревья, которое разбавляли стерильность зала, внося хоть глоток жизни. Я, словно зачарованная, пошла на зов этих деревьев, будто невидимая сила тянула меня. Я слышала их, они просили помощи, и тоска поселилась в моем сердце.