— Как ты посмела показаться передо мной в те дни, когда даже Боги отвернулись от вас, лесных шлюх, чье чрево исторгает грязную кровь?
Мне словно дали под дых. Я сфокусировала взгляд на женщине, что стояла передо мной. Видимо, слишком много энергии отняло у нее это колдовство — по-другому даже язык не поворачивался назвать это действо — потому что лицо кальфе осунулось, и под глазами залегли черные тени.
— Много пробелов оказалось в твоей памяти, — тихо проговорила она и грузно опустилась на топчан. — Теперь все вспомнила, Хельга?
Я интенсивно закивала головой. Но как теперь им сказать, чтобы они оставили меня в покое? Мне нужно о многом подумать и понять, что же происходило в этом мире со столь юной особой, и почему так странно вел себя Шейх, раз после единственной ночи, что мы провели с ним вместе, я получила такой высокий статус.
— Ну что, игбал, — в проем ступила Хадия, — пойдем смотреть твои новые покои?
[1] Я хочу тебя.
[2] Обладай мной.
[3] Рабыня, самая низшая ступень.
[1] Женская половина гарема.
[2] Хадин (женщина, мать)
[3] Мать Шейха.
[4] Чёрные евнухи
[5] Бог лесов
Глава 9
Я, медленно передвигая ноги, еле успевала за Хадией. После утреннего инцидента она и лишний взгляд в мою сторону не бросала, а мне сейчас и радостно было от этого, потому что новой порции информации и негатива в мою сторону мои нервы уже бы не выдержали. За нами семенили Халифа и еще две служанки. Так, надо поставить себе мысленный крестик и не забыть подыскать девушек, что будут находиться рядом со мной. Я запомнила, что сказал Шейх о тщательном выборе, и собиралась хорошенько расспросить Хадру о местных девушках, а то и взять ее с собой, чтобы не опростоволоситься.
Наконец, Хадия остановилась, не прошло и вечности, я облегченно вздохнула.
— Заходи, — она отступила в сторону, и я протиснулась мимо нее, зашла в комнату, и стон разочарования вырвался из моих уст.
— А ты что хотела? — не упустила возможности прошипеть мне на ухо женщина, стоявшая за моей спиной. — Чтобы все тебе на блюдечке, да с-с-с…
Она не закончила, потому что Халифа подперла Хадию, дабы протиснуться в спальню, и той пришлось отступить.
— Заброшенные покои Хатун, — с тоской в голосе произнесла кальфе.
Я прошла вглубь комнаты. Мебель, коей было немного, покоилась под слоем пыли. Старая кованая кровать между прутьев вся была увита паутиной и напоминала атрибут из фильмов ужасов. На полу ни ковров, ни дорожек. Да и из мебели маленький столик на железной подставке да рядом с ним пуфик, а в дальнем углу красовался большой резной сундук. Но что мне понравилось, так это то, что в комнате было окно. Хоть в проеме и виднелась решетка, которой закрывались все окна, но яркому солнцу она не помеха. Правда в этом я смогу убедиться только завтра, потому что сейчас из крошечных дырочек правильной ромбовидной формы проникал закатный розово-красный свет.
Я резко развернулась к женщинам.
— Ну, что ж, кальфа Хадия, пусть будет по-твоему, — я вздернула подбородок, но лишь потому, что здесь присутствовали посторонние, и мне казалось, что уж на глазах у них она не нарушит данное Шейху слово не донимать меня. — Раз теперь это моя комната и вы мне не предоставили права выбора...
Я поглубже вздохнула и постаралась не смотреть в эти глаза, что от негодования стремительно чернели. Возможно, я и дерзко разговариваю с ней, но теперь-то я не дам себя в обиду и постараюсь разобраться, что происходило между Хельгой и Шейхом, почему так разнится его отношение к ней, то есть ко мне. Тьфу, нужно воспринимать себя как единое целое, а то так снова запутаюсь.
— Хочу спать в чистой комнате, поэтому пришлите мне еще девушек, которые смогли бы помочь убрать эту комнату.
Вот это я сказала, как отрезала. Пожала своему мужеству руку. Хадия молчала, а я чувствовала кожей, как она прожигает во мне дыру.
— Сейчас пришлю, — проскрежетал ее голос, и мои нервы натянулись, как тонкие струны, готовые порваться в любую секунду.
— Ну, вот и славненько, — не унималась я.
Глянула на Халифу, та стояла и смотрела на меня, открыв рот.
«Все, я поняла, поняла, что переборщила», — брошенный мной на нее взгляд обозначал именно это, но слова Шейха о том, что я теперь под его защитой, меня подстегивали.